Трумен Капоте - Если я забуду тебя. Ранние рассказы

Лицо миссис Грин приняло немного удивленное выражение.

– Понимаю, – медленно произнесла она. – Но здесь же не Марсель. – Потом по собственной инициативе добавила: – А плавает Генри, как рыба: он в Йеле кубок по плаванию выиграл.

– В любом случае, – продолжила миссис Риттенхаус, – это невозможно. Вот я вам расскажу то, что прочла недавно в «Трибюн»: каждый год растет процент смертей, случающихся вследствие падения людей в собственной ванне, он уже превышает процент всех остальных смертей, вместе взятых. – Она замолчала и пристально посмотрела на миссис Грин. – Весьма заманчиво, вы не находите?

– Не уверена, что я понимаю…

Раздраженная улыбка заиграла в уголках губ миссис Риттенхаус; она сложила ладони подушечками пальцев друг к другу, образовав сухую, испещренную голубыми прожилками пирамидку.

– Ну, – начала она, – давайте представим себе, что в тот вечер, на который… будет назначена трагедия, что-то случится с затычкой в ванне. Что делает женщина в таком случае?

– Что она делает?

– А вот что: она зовет мужа, показывает на затычку и, когда он наклоняется посмотреть, бьет его по основанию черепа – прямо вот сюда, видите? – чем-нибудь тяжелым. Проще простого.

Но миссис Грин упорно хмурилась.

– Честно признаться, я не понимаю, какой же это несчастный случай?

– Ну, если вы все воспринимаете так буквально…

– Но я правда не понимаю…

– Молчите и слушайте, – сказала миссис Риттенхаус. – Вот что делает женщина дальше: раздевает его, наполняет ванну до краев, бросает в нее кусок мыла и погружает… труп в воду. – Улыбка вернулась на ее лицо и изогнула губы широким полумесяцем. – И каков очевидный вывод?

Миссис Грин слушала с безраздельным интересом, широко раскрыв глаза.

– Каков вывод? – выдохнула она.

– Он поскользнулся на мыле, ударился головой и… утонул.

Часы заиграли шесть, звуки мелодии, вибрируя, канули в тишину. Дрова в камине постепенно прогорели до тлеющей горки углей, холод, казалось, окутал комнату сотканной изо льда сетью. Колокольчики раскололи тишину, когда миссис Грин сбросила кота на пол, встала и направилась к окну. Она раздвинула шторы и посмотрела на улицу. Небо потускнело, начинался дождь, первые капли уже усеяли стекло, причудливо исказив отражение миссис Риттенхаус, которому миссис Грин адресовала следующую свою реплику:

– Бедный мужчина.

Вот уже почти двадцать минут мисс Картер объясняла какие-то алгебраические выкрутасы. Салли с отвращением смотрела на стрелки классных часов, похожие на улиток. Еще двадцать пять минут, и – свобода, сладостная, драгоценная свобода.

В сотый раз она перевела взгляд на лежавший перед ней желтый лист бумаги. Пустой. Ну и ладно! Салли презрительно оглядела пыхтевших над заданием одноклассников. «Фу, – подумала она. – Неужели они собираются добиться успеха в жизни исключительно сложением кучи цифр и какими-то иксами, в которых нет никакого смысла? Ха, посмотрим, что с ними будет, когда они выйдут в мир!»

Что конкретно означает выйти в мир, или в жизнь, она точно не знала, однако старшие всегда внушали ей, что это некое тяжкое бремя, которое она должна будет принять на себя в некоем определенном будущем.

«Ох-ох! – мысленно простонала она, склоняясь над бумагой. – Вот идет Робот. – Так она называла мисс Картер, потому что та напоминала ей именно робота, совершенную машину, безотказную, хорошо смазанную, холодную и блестящую, как сталь. – По крайней мере так она подумает, что я работаю».

Мисс Картер проплыла мимо, даже не взглянув на нее. Салли выдохнула с облегчением. Робот!

Ее парта стояла прямо возле окна. Классная комната находилась на третьем этаже старшей школы, и оттуда, где сидела Салли, открывался красивый вид. Она повернула голову и стала изучать его. Глаза ее широко раскрылись, взгляд стал остекленевшим, невидящим…

«В нынешнем году премию Академии за создание лучшего женского образа мы с радостью вручаем мисс Салли Лэмб, бесподобно исполнившей свою роль в фильме «Желание». Мисс Лэмб, от своего имени и от имени моих коллег я счастлив вручить вам этот «Оскар».

Красивая, эффектная дама протягивает руки и принимает золотую статуэтку.

«Благодарю вас, – говорит она глубоким низким голосом. – Наверное, когда с кем-нибудь происходит нечто столь же замечательное, как сегодняшнее событие, нужно что-то сказать, но я настолько переполнена благодарностью, что у меня нет слов».