Эна Трамп - Женский роман. Утопия

Потом они вместе пошли к обтесанным желтым стволам и начали их поднимать, целясь в окно. Лянская думала, что всех их задавит. Она тоже пыталась помочь, пока ее не прогнали. Она стала ходить туда-сюда, бросая гнилухи в костер и возвращась смотреть. Мужикам удавалось поднять один конец бревна где-то на полметра от земли — после чего они его бросали и отскакивали в стороны. Миша меньше помогал, чем мешал, всё делали в основном Толик на двоих с трактористом. С немалым изумлением Лянская увидела, что под конец бревна подставлен чурбан, и он уже поднят на метр, слепо тычась в стену, как огромный доисторический хобот. Изумление переросло в восторг, когда Толик с трактористом с помощью двух рычагов, упираясь каждый в конец своей длинной палки, упертой с другой стороны в землю, стали поднимать его выше — сантиметр за сантиметром. Они шатались, но не падали. Миша нашел себе дело: он руководил. — Есть! — закричали они, когда конец бревна зацепился за нижнюю раму окна и остановился.

— Молодцы! — закричала Лянская, забыв про преклонные годы.

Мужики хотели выпить, но потом сначала решили дотолкать его все-таки внутрь. Им это удалось через пару часов — точно так, сантиметр за сантиметром. В доме перевод лёг сикось-накось, там еще не все были вытащены половицы. Лянская с Мишей стали их таскать, а Толик с трактористом взялись за второе бревно, которое было полегче. Работа продолжалась до позднего вечера, так что когда Лянская сообразила, что надо купить им водки, магазины все были закрыты. Но мужики водки не хотели. Они сильно устали (переводы теперь стояли поперек ямы, так, как им должно стоять) и разошлись куда-то, а Лянская вернулась в подстанцию. Но в подстанции ей не сиделось. Она пошла гулять в колхоз.

По длинной дороге через мост, не встретив на ней ни одного человека. За освещенными окнами, за занавесками, колыхались цветные блюдца телевизоров, рифмуясь снаружи с принимающими белесыми тарелками. Тарелка лепилась на каждом живом доме; прочие были темны. Хорошие, большие дома, — у некоторых она останавливалась, рассматривая их под фонарями: были и больше, и лучше ее дома; один обошла несколько раз по кругу — так ей понравился. Окна были заколочены всего у пары из них; остальные стояли заснув с открытыми глазами, и — ни людей, ни собак.

Дважды ее обогнали машины: первая катилась вперевалку по разбитому, но все-таки асфальтированному шоссе; вторая притормозила, вглядываясь в Лянскую, сошедшую к обочине при звуке мотора — и вдруг рванула вперед, подпрыгивая и виляя — местные предприниматели лесного хозяйства, напившиеся в хлам, ехали в соседнее селение продолжать вечеринку. Это уже был конец деревни; просиял и померк в свете фар указатель с названием впереди; упал во тьму лес на горизонте. Вправо отходила грунтовая дорога, по которой они ходили позавчера днем с Мишей покупать стволы. Лянская свернула по ней.

Контора осталась левей, позади; она тоже спала; прилегающий к ней фонарь не горел. Лянская шла теперь на нюх. Остро запахло навозом. Грунтовка постепенно превращалась в нечто трудноописуемое. Идти по ней больше было нельзя. Лянская вступила в траву, раскисшую от дождей и хлюпающую под (вполне уже деревенскими) башмаками. Дорога встала дыбом. Волны грязи воздвиглись горами меж разлившихся черных морей. Земля, преобразованная следами человеческого труда, лежала чревом наружу, предупреждая желание технических средств добраться до нетронутых массивов. Лянская, держась в стороне, перепрыгивая борозды и огибая лужи, продвигалась вперед.

Вот и колхоз.

Прямо по курсу, освещенные лампочкой, стояли два длинных, приземистых, кирпичных здания. Там могли быть собаки или, может быть, сторож. Чуть поодаль виднелось еще одно. Крыша у него была проломлена и окна выбиты. Лянская пошла вперед. За зданием обнаружилось точно такое же, от крыши у него остались одни стропила. Сколько там еще их, она смотреть не стала. До подстанции отсюда было добираться час.

[Два конца, два кольца, посредине — дырка]

— Вы хотите снять со счета все деньги?

Лянская сказала: да, и перевести их в рубли по курсу.

— Хх… эээ, — сказала девушка за стеклом. — Подождите, пожалуйста.

Она встала и резво убежала во внутренности банка. Лянская терпеливо ждала. Девушка вернулась минут через семь. Она сказала, что, к сожалению, деньги кончились, приходите через неделю.

Лянская потребовала заведующую. Заведующая пришла минут через двадцать. Она сказала, что Лянская может не беспокоиться за свои деньги, они у нее есть. Это государственный банк, и вклады ее гарантированы государством. Сегодня все побежали снимать свои деньги со счетов, а через неделю все побегут обратно. Лянская, если только через неделю она не передумает, сможет снять все свои деньги, какие только хочет иметь, хоть в рублях, хоть в юанях. В настоящий же момент она может пройти через вон ту дверь, через которую она вошла, и снять в банкомате на входе столько денег, сколько технические возможности банкомата допускают снять за один раз, то есть в шестьдесят раз меньше, чем собиралась. После чего карточка ее будет временно заблокирована на срок, равный упомянутой уже неделе.