Эна Трамп - Женский роман. Утопия

— Но-но! — сказала Ирина Петровна. — Взрослых перекривливать нехорошо.

— Она злится, когда мы поем! — Оба захохотали. Нет, не было в этих детях сострадания. Может, кстати, и правильно не было. — Вы ей все равно не говорите, — быстро сказал Толя. — Она знает, но вы не говорите.

— Не буду, — пообещала Лянская. — А вот я знаю песню, — перебил ее Толя.

— Плохая песня, — сказала Лянская. Она сама не знала, что в этой песне плохого — так сказалось.

— Гавно твоя песня, — вдруг сказал Колян.

— А тебе какая песня больше всего нравится? — спросила Лянская.

— Про барабанщика.

— Спой!

Колян начал — голос у него был тонкий, но чистенький:

[Як-Цидрак и Ципа-Дрипа]

Мужики пришли утром, как обещали. Разбудили Лянскую — она еще спала в своей раскладушке. Накануне ей понравившись чрезвычайно. Вот пошли они вместе работать.

В доме пахло сыром. Там была яма. Яма была вместо пола. В яме торчали провалившиеся «переводы», превратившиеся в труху, сверху заваленные половицами — очень крепкими и толстыми, совсем неповрежденными. Каждая половица представляла собой половинку бревна — круглой стороной она должна лежать была вниз.

У дома на траве — те, что она купила за две тысячи — неошкуренные и вообще необработанные стволы валялись и сутки мокли под дождем. Чтобы их втащить и установить, нужно было сначала те вытащить. Повыбрасывать половицы в окна. Трухлявые бревна в кучу, чтоб потом попилить на дрова, а половицы втащить обратно. Когда будут установлены новые «переводы». И сложить из половиц новый прочный пол.

Мужики сказали так — и захотели пива. Они как будто уже думали, что поработали, что это всё обсудили.

Но Лянская им пива не дала.

Она сказала:

— Сначала работать, а потом я вам… куплю грузинского коньяка! — выдумала она.

Мужики не посмели возражать. Но Миша (он тоже пришел к дому) на правах старого знакомого посмел.

Он сказал:

— Ты слушай, купи им пива малость. А грузинского не надо. Они не любят грузинов. — Он сам собирался присоседиться к пиву, а работать он не собирался, вот он так и сказал.

— А режиссера Данелия они любят, — возразила Лянская.

Мужики слушали, как разговаривают про них. Миша из желания пива сказал исключительно длинную фразу:

Он сказал:

— На коньяк сорокапятилетней выдержки, как Данелия, у них нет денег. А коньяк пятилетней выдержки, как Саакашвили, им и даром не нужен.

Мужики думали, что Лянскую Миша победил. Лянская тоже так думала. Но она не купила пива. Вместо этого она пошла и стала сама таскать половицы — она даже одну половицу могла только поднять за конец, а не то что там кинуть в окно. Нечего делать, мужики тоже пошли. Вся эта труха, которая была в яме, поднялась в воздух, и все скрылись в ней, стали чихать и кашлять. Быстро устали. Мужики уселись у стен во внутреннем пространстве дома и сказали (неважно, как их звали. Толик и Павлик):

— Не-ет, эти бревна в окно не втащить.

— Не-ет. Стенку разбирать нужно. — Они имели в виду переводы.

Лянская смотрела на них беспомощно. Мужики посмотрели на нее с надеждой.

— Хотите поесть? — сказала она. — Я могу сходить в магазин за колбасой. — Она хотела удрать в магазин, чтобы не видеть, как ничего не делается.

Мужики отвернулись и опять стали работать. Долго они так работали. Лянская тоже работала — поднимала конец половицы внизу в яме, а мужик, стоя вверху перед окном, подхватывал его и направлял — а другой принимал снаружи. Получалось у них всех плохо. Лянская не вынесла психической атаки и, бросив мужиков, пошла в магазин и купила пива и колбасы. Мужики тем временем сели отдыхать. Увидев ее, очень обрадовались. Пришел Миша — у него был нюх на пиво. Он сказал:

— Камень, эта… камень надо под печку. — Он имел в виду фундамент.

— Где его взять? — спросила Лянская.

— Я принесу, — пообещал Миша, потребляя пиво, — у меня есть.

Пиво кончилось. Мужики встали. Но тут они стали шататься и падать. После того, как мужик упал два раза с окна, где он стоял на оставшейся половице, Лянская заплатила им по 250 рублей и, договорившись на завтра утром на весь день, а не так как сейчас, пошла в школу искать Светлану Никодимовну, чихая по дороге и размышляя, что, кажется, это очень много. Мужикам тоже показалось, что это много. Во всяком случае, назавтра они не пришли.