Николай Эрдман - Фильмы-сказки. Выпуск IV

Куст выпрямился, а веточка осталась в руках у Мариуки. Девочка бережно спрятала ее на груди.

- Спасибо, Ореховый куст! До свиданья! Бегу искать моего братца!..

- Счастливый путь!- прозвенел в ответ Ореховый куст, а Мариука побежала дальше.

Уютное хорошенькое гнездышко помещалось в самой середине Тернового куста. В гнезде сидело пятеро серебряных птенцов. Никто из них не двигался и не пищал. Казалось, что, открыв рты, они окаменели, и только глаза в смертельном страхе следили за надвигавшейся бедой. Перед кустом, медленно раскачиваясь, поднималась из травы большая черная змея, на голове у нее сверкала изумрудная корона.

- Опять ты здесь, противный червячишка, а?- закричала Мариука, врываясь в куст и закрывая гнездышко обеими руками.

- Ф-ш-ш-ш! Прош-шу не смеш-шивать! Я не червяк, я настоящ-щая змея! Меня зовут Шарп! Я с-с-сватья бабушки Клоанцы!

- Уйди! сказала Мариука.

- Ф-ш-ш-ш! С-с-сейчас я тебя с-с-съем!

- На помощь, ореховый прутик!- вскричала Мариука и, выхватив из-за пазухи ореховый прутик, прикоснулась им к Терновому кусту.

- Что прикажешь, Мариука?- густым спокойным басом спросил Терновый куст.

- А разве ты не видишь? Разве ты не видишь?!..

- Все ясно!- прогудел Терновник и тотчас же скомандовал: Барабаны, бей бой!.. Штыки, вперед!

Затрепетали сухие коробочки, наполненные семенами, раздался барабанный бой - и вмиг, в одно мгновенье. Терновый куст ощетинился штыками - длинными острыми иглами.

Змея Шарп подпрыгнула и бросилась в атаку, но штыки и барабаны заставили ее с позором отступить.

- Штыки, вперед!- кричала Мариука.

- Ф-ш-ш-ш! Ну, погоди, презренная девчонка! Сейчас я прыгну!- прошипела змея, свернувшись упругой спиралью. Но в воздухе раздался тихий свист, и тотчас же над головой Мариуки появилась острокрылая красавица -Серебряная птица.

- Спасай своих птенцов!- вскричала Мариука.

- Спасибо, Мариука!- отозвалась птица и, молнией сверкнув на солнце, упала на змею, пронзив ее голову своим серебряным, как шпага, острым клювом.

- Отбой! Победа!- скомандовал Терновый куст.

Штыки исчезли. Все утихло. Серебряные птенчики веселым писком приветствовали мать…

- Ты ищешь брата, Мариука? Я все знаю - его украла злая баба Клоанца!- немного погодя сказала девочке Серебряная птица, лаская своих птенчиков. - Но где ее найти, об этом скажет только великан Фаурар. Он старый враг Клоанцы, он тебе поможет!..

- А где же этот добрый великан?

Серебряная птица наклонила голову и вырвала из-под крыла красивое серебряное перышко.

- Возьми вот это перышко - оно покажет путь к Фаурару. Положи его на ладонь…

Девочка положила перышко на ладонь, оно завертелось, засверкало и. вдруг остановившись, указало путь…

- Вперед, малютка Мариука!- крикнула Серебряная птица.- До свиданья. Мы, вероятно, еще встретимся!

Поклонившись птице, Мариука радостно побежала вперед, не спуская глаз с серебряного перышка. Лес поредел. Деревья словно расступились перед Мариукой…

А в полутемном и угрюмом логовище бабы Клоанцы тем временем происходило следующее.

Крючконосая костлявая Клоанца. в старом домашнем халате и в туфлях на босу ногу, сидела в кресле и курила длинную турецкую трубку. Синий табачный дым улетал в огромный, почерневший от копоти очаг, где пылали сосновые поленья.

На спинке кресла над косматой, нечесаной головой бабы-яги торчала ее любимая Сова, а черная Кошка, растянувшись во всю длину, сладко нежилась у ног своей хозяйки.

Поближе к очагу на сосновом полене сидел маленький Григораш. Он не унывал: вид у него был не только независимый, но и дерзкий.

Еще раз затянувшись дымом, Клоанца наконец заговорила. Ее голос скрипел, как старая телега.

- Во-первых, будешь сторожить моих мышей…

- Мяу!- облизнулась Кошка, с удовольствием взглянув на круглую большую клетку, стоявшую неподалеку. В ней сидели, жалобно попискивая. мыши.

- Угу!- согласилась Сова и на секунду приоткрыла свои янтарно-желтые глаза.

- А во-вторых.- продолжала Клоанца,- следить, чтоб не прокисло молоко. Не вздумай его пить, я все равно узнаю.

- Мяу!- подтвердила Кошка, вытягивая лапы и выпуская когти.

- Потом, - проскрипела Клоанца. ткнув крючковатым пальцем в глубину избы, где возвышалась тусклая, давно нечищеная ступа,- до ослепительного блеска вычистишь мою коляску… помело… и эту трубку…

Старуха с грохотом швырнула трубку к ногам Григораша, потом привстала, потянулась и оглушительно зевнула.

Сова и Кошка тотчас же последовали ее примеру.