Эна Трамп - Возвращение Робин Гуда

– Что это у тебя за штаны? – Тут ее отвлекли, и она заспешила на правый край, где, тужась и тщась, перекрикивали мощный хор, наседая друг на друга, аляповатые наемники. А вернувшись: – Что это у тебя на щеке? – и, не снисходя до пристального осмотра, устремляясь к кассе, подытожила: – Где это Махал тебя подцепил? – Николай, не обращая на нее внимания, перешагнул низенькую перегородку, отделяющую столовую от кухни. Очутившись с ним в одном вольере, Наташа сразу смягчилась, впрочем, настолько, чтобы не показать виду, оставаясь в принципе в пределах избранных позиций. – Мне-то что! Работай… Какое мне дело, кого там Махал себе на смену выбирает… – Николай прошел у нее за спиной, нагнувшись, шагнул в смежное помещение.

Тут было прохладно, чтоб не сказать большего; впрочем, печка. Работающая на масле; сейчас еще отключенная, и вот откуда тот запах, которому он сперва придал специфически типографский ракурс, и который не перепутал бы, будь, скажем, зима, и постоянные покупатели, всерьез озаботившись судьбой Наташиных легких, подают традиционные советы «переменить с Махалом», а та, ловко переводя эту воду на, в отдаленном итоге, Махалову же мельницу, – тяжело вздыхать и трясти головой: на самом деле Наташа давно положила на собственное здоровье; ребенок (один, и то много) есть, чего уже ей еще? А волновали ее только деньги. Пять процентов она получала. Так что когда вечером, при параде выручки, если принимал Махал, а не его племянник, с которым шло другое, значительно более энергично-формально-неформальное («современное») взаимодействие, Наташа квази-обиженным голосом возвещала: «Опять лысый говорил… Чтоб я вам велела переставить пе-ечку-у-у…» (понижение голоса, долгий укоризненный взгляд из-под очков), на что Махал удивленным похмыкиванием и наконец: «Купил что?» «Ну так!.. Четвертый том» —

Николай увидел пепельницу, полную бычков. Он сел и достал папиросы. Тут Наташа ворвалась в дверь, как ураган: – Ты что тут! Ты смотри у меня! – Сдвинув очки на нос, она пристально оглядывала помещение. Но, поскольку ничего не нашла, то отправилась обратно: оттуда, однако, продолжила с еще увеличившимся раздражением – кажется, специально напрягаясь, чтоб было слышно: – Махал, блин, набирает себе… А пропадет – я с вас вычел за Хармса… На хер надо – такая торговля… – Он не закурил, а просто сидел и смотрел по сторонам. Срач был страшный. На полках грудами, вперемешку, валялись книги тряпки палки обертки суперобложки; на ящике рядом с пепельницей месяц стояла банка творога, цветущего серебряной паутиной. Какие-то надорванные, разъехавшиеся пачки – у печки прямо на полу, в луже масла. Еще тут было Наташино ведро, куда она «ходила», когда за торговлей случался недосуг перебежать в вокзал через площадь. Пришел Махал – это было слышно по слегка изменившейся Наташиной интонации.

Он встал и вышел в магазин.

– Здравствуйте, – обрадовался Махал, – вы уже здесь. Ну что, Наташа вам все показала?

– Ничего я не показывала, – возразила Наташа и пошла в левый угол, где стригся уже полчаса гипотетический покупатель. Махал поглядел ей вслед, покряхтел, снова обернулся к нему: – Наташа… – сказал он, – э-м… нездорова. Сердится, что я ее на больничный не отпускаю. А как я ее отпущу?.. Кто будет работать? Мне тогда придется самому стоять.

Они помолчали. Махал вздохнул. – Ну так… Вам надо сначала немного привыкнуть. Наташа! – Наташа отпускала покупателя. Потом она неторопливо подплыла. – Ну что? Взял? – Наташа кивнула. – Четвертый том. И пятый, – Наташа добавила кивок. – Молодец! – бурно обрадовался Махал. – Стараюсь, – скромно потупилась Наташа. – Наташа… э-ээ-э-ээ-э… вы, все-таки, расскажите, пожалуйста, Николаю, что от него будет требоваться.

Наташа – «ладно, постою у вас еще денек» – прошла вправо. – Вот. – Она пнула ногой картонный ящик под прилавком, – …Еще, – махнула в направлении подсобки. – Тут не помещаются. Книжек у нас… много. – Она выразительно посмотрела на Махала. Махал погрузился в изучение выходных данных. Обложка являла червленый силуэт в позе лотос с какой-то ехидной, вырастающей на месте головы. Надо же… действительно интересно! – Видик смотришь?.. – Николай смотрел в окно. – А надо! – Наташины очки подскочили на лоб: – Тэ работать-то собираешься? Тогда кэк ты собираешься с ними разговаривать? Они тебя спросят. Про что это?..

Надувшись, она вынула из ящика каждой рукой по видеокассете. Одна была ручкой подписана «Вомбаты». На другой поверх картинки размашистым маршем шло: «АНЖЕЛИКА В ГИПСЕ».