Виктор Рябинин - Потрошители морей

— Все наверх, два рифа взять, марсовые на марс! — я первым срывался с места и стрелой взмывал на бизань-мачту, а если и срывался камнем в морскую пучину, то без вреда для здоровья, будучи закалённым в своё время процедурой килевания под приглядом Одноглазого.

Чего скрывать, меня и правда, прежде пару-тройку раз вылавливали за бортом прямо из-под носа у морских гадов, зато теперь отодрать от палубы моряка Дика даже абордажными крючьями не под силу будет и дюжине матросов в шторм. Так я впитывал азы морского дела в пределах дозволенного. Да, собственно говоря, сама необходимость постижения основ мореплавания, то есть, какой иглой сшивать паруса или, скажем, как с наветренной или подветренной стороны лучше всего подойти к астролябии, у меня отпала через несколько дней, едва я показал новым товарищам некоторые приёмы владения абордажной саблей и способы прицельной стрельбы из мушкета по акульим плавникам. Не пропали даром оружейные уроки мистера Флауера, раз мои новые друзья чуть не хором заверили:

— Пойдёшь с нами на абордаж!

— На тебя можно положиться! — одобрил как-то раз мои успехи сам Энрико Костоломье, перечить которому, даже в мыслях, не смел никто.

А новый знакомый, весельчак и балагур Честер Паркер, незлобиво прозванный друзьями Дамским Панталоном, даже позавидовал моим успехам в ратном деле. А когда, в ответ на его некоторые победы, я приоткрыл ему тайну эскимосской любви, вспомнив добрым словом Нулика, и задор моей первой учительницы Стешки, Честер, крайне заинтересованный моим штатским опытом жизни, пообещал быть надёжным проводником по местам своей сухопутной славы, если мы вместе останемся живы.

— На Тортуге, — обещал Панталон, — со мной не заскучаешь. Только жаль, что деньги на суше заканчиваются не в самый подходящий момент. Иногда приходится экономить на удобствах.

Последних слов я не понял, но пообещал поспособствовать. Вот так я сдружился с командой, а ей оставалось лишь одно: проверить меня в деле! И такой случай вскоре представился. Да ещё какой случай!

В то памятное октябрьское утро 1665 года я помогал Дэну Маккормику, или по-простому Дэну Ломовику, доставать из ахтерлюка плетёные из пеньковых верёвок сети с крючьями по одной стороне.

— Акул ловить будем? — весело спросил я, ощупывая крупноячеистые снасти.

— Ага, — не поддержал шутки Дэн, осматривая железные крюки.

— Готовитесь на абордаж? — послышался за спиной голос разбитного Панталона. — Тогда, самое время. Ведь скоро долгожданная встреча с золотым испанским мешком, как уверял наш капитан.

— Ага, — на этот раз продолжил разговор Ломовик и принялся проверять прочность крепления железных когтей.

— Честер, — я бросил под ноги непонятное для меня переплетение верёвок, — объясни в чём дело, а то Дэн оживает лишь тогда, когда речь заходит о ближнем бое.

— Да всё просто, Инквизитор, — друзья враз перекрестили меня, едва разглядев лилию на моём теле, — всё очень просто!

И друг Паркер доходчиво разъяснил мне, что кроме абордажных крюков на верёвках, с помощью которых подтягивается к боту корабль противника, есть ещё и сети, которые накидываются на фальшборт чужого корабля для более удобного и безопасного перемещения пиратов на чужую палубу. Вот эти самые сети грубой вязки пугают испанцев куда больше, чем сабли и мушкеты, ибо пирата, вцепившегося в штурмовую сеть, отодрать можно только в неживом состоянии, да и то не всегда. Отсюда, мол, и пошло изречение «мёртвая хватка». Поэтому наряду с абордажными крючьями, штурмовыми лестницами с борта на борт, пеньковые сети служили особой гордостью пиратов, как первооткрывателей абордажного боя. По крайней мере, так считал мой товарищ Честер Паркер. Как бы там ни было, но я эти познания надёжно уложил в своей понятливой голове, но всё же спросил:

— А при чём тут золотой мешок? Это награда первому, кто взберётся на палубу чужого корабля по этой чёртовой сетке? Ей богу, я не прочь рискнуть головой ради такого подарка.

Друзья переглянулись между собой, помолчали, а когда Дэн Маккормик согласно кивнул головой, Честер Паркер, хоть и длинно, но, в целом доходчиво, разъяснил:

— Уважаемый Инквизитор, — торжественно начал он, — дорогой Дик Блуд, ты дал клятву пирата, а поэтому от тебя у нас нет тайн, и ты можешь знать всё. На рейде острова Барбадос, где мы, кстати, прихватили и тебя, у капитана Моргана состоялось рандеву с посланником губернатора Ямайки сэром Честертоном. После этой встречи, помощник капитана Билли Клинт на общем сходе команды нашего фрегата поведал, что из порта Маракайбо, прямым курсом на Испанию, недавно вышел галеон «Ури де Лима», груженый серебром и золотом. Команда решила перехватить корабль прямо в море, не допустив испанца к его причальной стенке. Поэтому мы, как и ещё несколько наших кораблей, утюжим Карибское море ради встречи с золотым галеоном.