Виктор Рябинин - Потрошители морей

Однако, в словесном обиходе у Пелагеи бытовали и другие телесные устройства не приметные под одеждой. Тем более, что в нашем окружении её солёные выражения никто не понимал, да и я, собственно, порою с большим трудом. А как тут поймёшь? Возьми мою, либо самой жёнушки более-менее значимую потерю. Я как в первый раз услышал, что моя пропавшая в полях шляпа бабьей интимной непристойностью гавкнула, даже испугался. Нет, чтобы тявкнула какой-либо шавкой, а обозначенная весёлым звонким словом срамная непотребность, оказывается, могла рыкнуть бульдогом из-под юбки. У меня этот лай так в голове отложился, что я даже ночевать отправлялся на сеновал, ища уединения и покоя, которые, однако, накрывались той же самой прорехой из-за моей излишней умственности, как разъяснила Палашка моё сумеречное состояние души. Я её даже спросил по этому поводу:

— Паланя, — говорю мягко, — а отчего ты так отчаянно язык распускаешь? Хоть я и один у тебя из повседневных слушателей, но и у меня уши не деревянные, чтоб пробки от бочек для них приспосабливать.

Она критику поняла, но по-своему:

— Не матрос ты, — сказала подбоченясь, — а жопа с ручкой, раз до сей поры языком не овладел!

Даже в горячечном бреду невозможно представить подобную конструкцию! Но, как ни странно, до приложения собственных рук один к другому у нас с Пелагеей дело не доходило. А если когда и цапались, то уже по износу лет. Ведь по молодости и дурости Палашка была смирной и ласковой. Чужие языки учила, а свой придерживала даже при неграх. А я в своём тихом омуте под старость лет воевать не хотел. Мне и так хватило и войн, и восстаний, и революций в разных частях света! Хотя порою хочется ударить кулаком о стол или куда ещё поближе. Но терплю, не выхожу из образа и здравомыслия. Вот заметь, и у нас на Диком Западе ту же задницу часто вспоминают, но, в основном, с целью прикрытия. А тут по весне, когда я потребовал себе неделю отпуска для ознакомления с домашней винокурней Билли Понта, то вместо понимания от Палашки услышал и вовсе дикое:

— Шёл бы ты, Дикушка, лучше в лес голой жопой ёжиков давить! — это, хоть и по-русски было сказано, но при детях, да ещё в разгар полевых работ, когда опасность производственного травмирования и так высока.

Но что более всего обидно, слова эти были сказаны близкому, да ещё военного склада человеку, не особо приученному к хозяйственным нуждам. А вдогон с издёвкой запущено, что мои руки и так в обход анатомии растут прямо из насиженных мест, а потому от них толку мало. Да, бывает крайне обидно слышать подобное из родных уст, но, как говорит народ, коль любовь разозлится, то полюбится и козлица! Тем более, что я в долгу не остаюсь, а перехожу в разговоре на казарменный слог, Так что через час-другой мы обычно бурно миримся, не жалея оставшихся сил и сохранившегося с молодости пыла.

Через день я всё же решил уточнить насчёт козы и баяна. Мол, какое отношение имеет животное к музыкальному инструменту?

— Никакого! — беспечно ответила жена. — То есть, как тьма египетская к светлому воскресенью, или как пирамида к яйцу, если до тебя так быстрее доходит.

— А понятнее можно? — переспросил я, видя, что Палашка полностью зашла в мозговой тупик.

Однако, опытная в спорах супруга мгновенно выкрутилась:

— А ты молодую пару порасспроси, Джессику с Джонатаном, а заодно и про Гришу из Бердичева узнай. Спроси ещё, долго ли эти бездельники будут нам глаза мозолить и в каком родстве состоят с убитым библиотекарем? Учините своим кругом полное следствие, небось не всё пропили, а какой-никакой сыскной опыт у Гарри Шмальца переняли, — и она хитро прищурила свой плутоватый глаз.

А ведь действительно! За делами и передрягами мы так и не успели познакомиться поближе с прыткой молодёжью. Поэтому пришлось пригласить Джессику и Джонатана ранним утром на собеседование, пока эта парочка не улизнула со двора по своим неотложным делам. Правда, спали они по отдельным углам, но это ни о чём не говорило, так как специальный наблюдатель к ним приставлен не был. А уж если и дружили молодыми организмами, то за пределами нашей видимости. Хотя это вряд ли, ибо пойманы за грехопадением так никем и не были.

Джо и Джесс явились в срок бодрыми, весёлыми и ко всему готовыми, вплоть до получения денег. Но едва я начал расспрашивать молодого мужчину о прошлом, как в разговор влезла его подруга:

— Мистер Блуд, — затараторила она, — вести переговоры и давать пояснения уполномочена я, а вот если кого припугнуть или надолго вывести из строя, то обращайтесь к нему, — указала бойкая девица на сумеречного Джо. — Действительно, давно пора поговорить начистоту, а то вы постоянно заняты высокими застольными проблемами, а что творится под носом, не видите!