Алена Судакова - На расстоянии любви

Добежав до дороги, убедившись, что Трофим все-таки за ней не пошел, Соня перевела дух. Встала под тень старого клена и обмахивалась носовым платком. Что о ней подумают соседи, если увидят в таком состоянии? Бежала, словно лет десять с плеч скинула, сердце бьется как ненормальное. Принесло Трофима на ее голову! Она надеялась, что они встретятся как взрослые люди, пережившие близкие отношения. Были отношения и сплыли, нет ни близких — никаких!

Когда увидела его на крыльце рядом с отцом, чуть не повернула назад. Заставила себя подойти, поздороваться и… не обращать внимания. Ну, сидит он себе и сидит. Только не рождена она для этого! Внутри тут же вспыхнуло, завертело, забурлило — оставалось удивляться, что это слышит только она. Жаль, что Трофим почти не изменился, не потолстел до безобразия, не полысел, не носит пирсинг в носу, ушах… Все было то же самое — уши, нос, глаза, губы, пальцы, в которых дрожала сигарета.

Она разозлилась — не на отца, выпившего рюмочку-другую, а на себя, на свою бабью реакцию. Слюни распустила, губы раскатала, груди мгновенно отяжелели…

Соня замахала платком активнее, только не помогало. Хорошо, что до Зойки она почти дошла. У нее можно передохнуть и попить холодной водички.

— Проходи! — замахала Зойка, увидев ее из окна дома. — Извини, что я тут стряпаю. Митьке с ребятами обед готовлю. На рыбалку ушли. Придут теперь голодные. Посидим в саду?

Соне было безразлично, где и как, хоть повалиться в траву.

— Ты чего такая распаленная? — Зойка подвязала платок и принялась чистить картошку.

— Трофим приехал.

— Да ты что?

Кожура с картошки плюхнулась в чистую воду.

— Пришлось попросить отца вызвать его из-за тети Вали. Вдруг что… Да и они поссорились из-за меня. Столько лет душа болела. Теперь помирятся — и мне легче будет.

Обед был забыт. Зойка отложила нож, села на скамейку и ерзала на месте от нетерпения.

— И это все?..

— Зой… ты еще! Мне и так не по себе! Думала, буду смотреть на него, как на случайно забредшего мужика…

— Не получилось? — шепотом переспросила Зойка.

Соня покачала головой.

— Тут вот все сжало…

Ладонь легла на сердце, которое никак не хотело успокаиваться.

— Он жил в свое удовольствие все эти годы, не пропускал ни одну юбку, бросил сына, а теперь приезжает и полагает, что ему здесь все постелено… Самое смешное, что ночью мы спали в одной постели.

Рот Зойки медленно открылся и округлился, словно она собиралась запихать целиком бублик.

— Ой, вы даете!.. И как?..

— А вот никак!

Соня почувствовала почти удовлетворение, изумив подругу второй раз подряд:

— Ты ему отказала?

— Не веришь? Трофим тоже не поверил.

Никаких умных советов Зойка дать не могла. Соня посидела у нее еще немного и распрощалась. Где найти успокоение, если не там, где все началось?..

Она прошла по берегу, вглядываясь в ровную поверхность реки — течение сегодня было слабое. Спустилась по тропинке, скинула босоножки и зашла в воду сначала по щиколотку, потом почти по колено. Платье намокло, отяжелело, но на солнце все быстро просохнет. Зато по телу разлилась прохлада. Был бы на ней купальник — с удовольствием поныряла бы, но и так сойдет.

Когда кожа покрылась от холода мурашками, она вернулась на берег. Хотела пойти на камни, но поняла, что Трофим найдет ее там — а он непременно будет искать. Куда же ей идти еще? Только туда, где все это началось! Кабы знать тогда, что она бегает вовсе не за тем, чтобы рассказать Трохе о невнимании Борьки. Нет! Она бегала потому, что ей было хорошо с ним. Нравилось молчание, тишина, нравилось сидеть, слушая биение его сердца и ощущая дыхание. Наверное, она просто боялась признаться самой себе, что может быть так сильно, надолго, навсегда.

Если б вернуть те дни… она все повторила бы снова.

— Соня!..

С берега махал розой Виталий. Его сейчас не хватало!

Она поднялась на ноги, отряхнула песок с ног, едва не застонала: со стороны тропинки шел Трофим. Отыскал и здесь!.. В муравейнике не спрячешься.

Соня переводила взгляд с одного мужчины на другого, не зная, в какую сторону бежать. Кого куда уводить? Да гори огнем! Все равно небо рухнет на ее голову.

Виталий добрался до нее первым, подарил розу, привычно потянулся к щеке.

— Виталий, не сейчас.

— Что случилось? — напрягся он, заметив краем глаза Трофима. — Кто это?

Соня теребила в руках платок. Подошел Трофим, и ее как кипятком обварило. Это только начало!