Алена Судакова - На расстоянии любви

Вика хмыкнула:

— А мне кажется, ты заторопился к жене… Неужели позвала? Ты столько этого ждал, во сне видел…

— У меня умирает мать! — заорал Трофим.

Она перестала жевать, слезла с софы, вышла в другую комнату.

Трофим собрал сумку и переоделся. В душе расплывалось черное пятно, будто плеснули чернилами. А Вика права, он едет не к матери… Это лишь шанс уцепиться за прошлое, которое он никуда не хотел отпускать.

Соня… Сонечка. Кто бы знал, что она задела его раз и на всю жизнь? С первого класса, с первого раза, как он дернул ее за косички. И пока она росла, взрослела, он знал, что, кроме этой девчонки, у него в жизни никого не будет. Остальные женщины — так, шелуха от обветшалой жизни.

«Сонечка моя, что же мы наделали?..»

Недовольный голос Вики ворвался в мысли.

— Уже собрался? И что ты будешь делать?

— Я хочу помириться с матерью. И наконец разобраться с браком: либо с Соней живем как муж и жена, либо разводимся!

— Как же я? — Вика обхватила его за шею. — Ты хотел жениться на мне.

— Извини, но если я не разберусь… то жениться не смогу.

Когда Соня отказалась поехать с ним, казалось, мир рухнул под ногами. Трофим долго не мог прийти в себя. Он пытался писать матери, та требовала помириться с Соней. Писал Соне — она рвала его письма, Зойка сказала. Разозлился и предложил развестись: подумал, что Соня испугается, поняв, что может потерять его навсегда. А она согласилась… Если бы не тесть, их браку настал бы конец еще тогда.

Он научился жить без Сони. В его жизни появились другие женщины, разные, но они приходили и уходили, не оставляя следа. И только Соня по-прежнему была его женой.

Он попросил Зойку, и та выслала тайком снимок маленького сына — Павлик и Соня запускали воздушного змея. Держа фотографию дрожащими от волнения руками, Трофим вглядывался в черты маленького человечка, так напоминавшего его самого. На сердце легла тяжесть, отбившая всякую радость жизни. Он был слишком далеко от того, что называется счастьем.

Прошло время, и он привык жить. Просто жить. Потом в его жизни появилась Вика. Она нравилась тем, что не требовала неземной любви, а просто спала с ним. Трофима это устраивало. В какой-то момент он даже решил, что так будет лучше: он разведется с Соней, женится на Вике и будет счастлив. Не будет, но не важно.

В голове зрела еще одна мысль, казавшаяся одновременно кощунственной и заманчивой. Идею подала Вика, спросив однажды, почему он не привезет сына жить к себе.

— Что за образование он получит в деревне? Будет растить кур и коров, как его мамаша?

— Соня врач… Фельдшер.

— Всего-то! — усмехнулась Вика, а ему стало обидно за Соню. — Много она там получает… фельдшер в деревенской больничке!..

Вика посеяла в его душе бурю. Он перестал спать по ночам, обдумывая, есть ли способ привезти Пашку к себе. И Соню. Без нее забрать сына не сможет — совесть не позволит. А если попытаться поговорить с ней, объяснить — должна же она понять, что для Пашки здесь будет лучше?

Трофим опомнился, стер со лба пот.

Вика разговаривала с кем-то по телефону. Не стал прощаться, ушел и закрыл дверь.

В машине, сидя за рулем, Трофим еще раз достал из бумажника фотографию маленького сынишки. Какой он сейчас? Какая сейчас Соня?.. Куда он едет, в прошлое или в будущее? Что он сам готов сделать для того, чтобы изменить настоящее? Снова просить прощение за то, что было много лет назад — глупо. За то, что столько лет не было рядом — она сама выгнала его. Но жить вдалеке от нее и от Пашки он больше не сможет.

В первую очередь Трофим поехал в больницу. Перед мамой он был виноват не меньше, чем перед Соней. Опять гордость не позволила признать, что ему было стыдно, вот и ушел, хлопнул дверью перед теми, кого любил.

Ведущий хирург принял его весьма любезно, подтвердил, что операция его матери жизненно необходима.

— Ваша мама — упрямый человек. Мы много раз пытались уговорить ее на операцию, она отказывалась наотрез. Хорошо, что все закончилось таким образом.

— Хорошо закончилось? — повторил Трофим с недовольством. — Не вижу ничего хорошего!

Хирург воспринял его недовольство с миной "видали мы и не таких родственников".

— Видите ли, — он удобнее уселся в вертящемся кресле, — лечить против воли у нас еще не научились. А хорошо закончилось потому, что рядом оказался человек, сумевший оказать квалифицированную помощь до подъезда бригады медиков. У вашей мамы была клиническая смерть. Ее сердце остановилось, и если бы не тот человек… Нет, в обморок падать поздно! — врач встал, быстро налил в стакан коньяка и протянул Трофиму: — Пейте.