Алена Судакова - На расстоянии любви

Мать Трофима она нашла на грядке с морковкой. Видимо, она хотела прополоть ее, но потеряла сознание. Тетя Валя дышала, но пульс едва прослушивался.

— Соня, она умерла? — подбежал Виталий.

— Типун тебе на язык! — выругалась Соня. — Вызывай "скорую"! Скажешь, остановка сердца. Пусть фибриллятор возьмут!

— Что возьмут?..

— Они знают!

До приезда врачей Соня пыталась подручными средствами стабилизировать состояние тети Вали, но у нее ничего не получалось.

— Черт!..

— Что, умерла? — побледнел Виталий.

— Остановка сердца!..

Соня не знала, сколько делала массаж, пытаясь завести сердце матери Трофима. У нее уже отсохли руки, с лица капал пот, но на чистом автомате она качала, качала…

— Соня, все, уступи место врачам!

Виталий поднял ее на ноги и увел в сторону, пока врачи загружали мать Трофима в машину, подключали приборы и стабилизировали ритм сердца.

В голове шумело. Соня мало что видела и понимала. Потом разглядела испуганное лицо сына:

— Мама, что с бабушкой?

— Все будет хорошо, милый! Она жива.

— У тебя ноги в крови, мама!

Соня взглянула на разбитые колени и махнула рукой:

— Со мной тоже все будет хорошо. Пойдем домой. Я переоденусь, а потом поеду в больницу. Виталий, отвезешь?

Трофим налил на ладонь шампунь, втер в волосы и взбил пену. Она залила лицо, защипали глаза. Вечно он так, неловко. Струи душа ударили по плечам и груди, он повернулся и подставил спину. За неделю так устал, что даже спать расхотел. Врач сказал, что это бывает при перенапряжении. И желание потерял. Смотрел он на голую Вику и совершенно ничего не ощущал, хотя прежде заводился быстро. Когда он спал с ней последний раз? Месяц назад? Два или вообще три?.. И ведь она же молчит, без претензий… или есть кто-то у нее на замену. Последнее Трофима ну ни капельки не заботило.

— Вам надо отдохнуть, уехать куда-нибудь, сменить обстановку, увидеть других людей, — советовал врач, выписывая снотворное и витамины.

Он бы с радостью, только на носу новый проект, от которого много зависит и на фирме, и в его жизни. Пора наконец разобраться с браком. Наладить нормальную жизнь… или развестись.

Слово "развод" до сих пор пугало. Он отодвигал его в дальний угол сознания, но оно возвращалось снова и снова, особенно после появления в его жизни Вики.

Подумал — и она нарисовалась в дверях с яблоком в одной руке и с сотовым в другой:

— Трофим, тебя.

— С фирмы?

— Нет. Какой-то Владимир Кузьмич… кто это?

Сердце ухнуло вниз. Трофим выключил воду, схватил трубку. Неужели что с Соней или с Пашкой? Жить вдали от них, не видеть, не знать ничего — это его кара за два месяца глупого счастья.

Трофим взял телефон дрожащими руками.

— Я слушаю.

— Здравствуй, Трофим. Я это, дядя Володя, — просипел Сонин отец. — Ты меня слышишь?

Он точно прилип к трубке! Вика потянулась к его бедрам, но получила по рукам, обиделась и ушла.

— Здравствуйте, Владимир Кузьмич. Что-то случилось? Вы никогда мне не звонили, кроме…

Дня, когда родился его сын. Все годы он жил, словно на другой планете — мать с ним не общалась, Соню он потерял, сына не видел. Разве это жизнь?

— С Соней все хорошо?

— Нормально, — просипел старик. — С матерью твоей, вот, плохо.

— С мамой?..

Он едва не выронил сотовый. Сердце схватило до слез — такое случалось все чаще. Думал о ней постоянно, столько раз хотел поехать, забрать сюда, но она отказалась от него, не желала видеть, слышать.

— Что с ней?

Он зажал телефон плечом, дотянулся до полотенца и обвязал вокруг бедер.

— Диагноз я тебе не скажу — что-то мудреное. Операцию надо твоей матери делать. Срочно, а она ни в какую — не хочу, говорит, чтобы меня резали. Твое согласие на операцию нужно.

— А Соня, что она говорит?

— Оперировать и как можно быстрее! Приедешь, что ли, или не ждать?

Трофим не обиделся на "занозу". Поделом ему!

— Ждать!

Он вышел из ванной, как в сомнамбулическом сне, привалился плечом к арке между комнатами. Вика лежала на софе, болтала в воздухе ногами, читала книгу и ела все то же яблоко.

— Мне надо уехать.

Она обернулась, взглянула на него и пожала плечами:

— Как же твой проект?

— Плевать.

Трофим достал дорожную сумку и стал складывать в нее вещи. Вика смотрела без особого интереса.

— Кто такой этот Владимир Кузьмич?

— Мой тесть.

Это ее заинтересовало.

— Тесть? Это отец твоей долгоиграющей жены?

— У меня мать при смерти. Я должен поехать и дать согласие на операцию.