Юрий Тешкин - Полковник

— В соответствии с последними указаниями Центра по проблеме… номер такой-то… — В конце каждой фразы голос ее падал почти до шепота. — Мы отмечаем… мы рассчитали эффект… мы считаем… мы… мы… мы… — Наконец сказала в единственном числе: — У меня всё… уф!

Действительно, уложилась в двадцать минут, Игорь Серафимович на часы поглядел, тютелька в тютельку, один — ноль уже в ее пользу. Держится скромно и в то же время с достоинством.

— У меня вопрос, — поднялся ехидный старик Суховер.

Ну вот, уже и заикается после вопроса Суховера, плавает, а вот и совсем умолкла. Игорю Серафимовичу сделалось немножко даже жаль ее, он энергично поглядел в зал, кто-то ж должен выручить, ну да — вон Феликс тянет руку, просветлело лицо диссертантки, наверняка заранее договорились, значит, полный порядок. Игорь Серафимович вернулся к листочку, что лежал перед ним — бездумно почеркивал на листочке, — то елочки выходили, то палочки, то снежинки, а то и вообще невесть что — разлапистое, раскинувшееся, не то куст, не то дерево, под плодами согнувшееся.

— Как вы рассчитали экономический эффект данного метода?

— Это по таблице восемь? Да? — Не скрывая, что обрадовалась вопросу, соискательница стремительно пошла к таблице восемь.

— Да-да, — подтвердил Феликс, садясь на место, — она.

Соискательница бодро рассказала об эффекте работы.

— Что? Больше нет вопросов к соискательнице? — спросил рабочий секретарь. — Тогда прочтем отзывы от ведущих организаций. — И стал читать… пятьдесят четыре отзыва.

«Ого! Пятьдесят четыре, вот постаралась!» — Игорь Серафимович не без уважения глянул на бледное лицо соискательницы.

Затем выступил оппонент.

— Диссертантка Анна Филипповна… э-э-э… м-м-м… — Читает тихо, неразборчиво, путаясь.

«Это собственный-то отзыв!» — Игорь Серафимович слегка морщится, покашливает. Оппонент в тех местах, где совсем уж ничего не может разобрать, кряхтит с натугою, тоскливо взглядывает на диссертантку, мол, не могла дать экземплярчик поразборчивее. А та — на него: не мог разве хоть разок пробежать глазами, пока на такси ехал сюда на защиту?

Игорь Серафимович свел брови на переносице, глянул на оппонента построже, когда у того голос вдруг сорвался до фальцета и совсем на шепот перешел. Ну, шепотом ему теперь легче. И все ж было страшновато — дочитает ли до конца. Оппонент дочитал, вытер пот и, складывая бумажку, последнюю фразу, от долгого употребления заученную наизусть, уже сказал внятно и глядя в зал:

— Все сделанные выше замечания ни в коей мере не умаляют ценности работы, проделанной уважаемой… э-э-э… — Хорошо, что бумажка еще в руке, быстро заглянул: — Уважаемой Анной Филипповной… Она по праву заслуживает присуждения степени кандидата медицинских наук.

Вторая защита совершенно не отличалась от первой, хотя Абраму Соломоновичу из Геленджика было далеко за шестьдесят и был он рыж, коренаст, выглядел вообще молодцом. С этим наверняка будет все в порядке. Игорь Серафимович рассеянно все почеркивал да почеркивал на листочке, получалось странное нечто. И это нечто, разлапистое, раскинувшееся, то ли на куст, то ли на дерево, тяжелыми плодами согнутое, похожее, теперь, к концу второй защиты, вообще во что-то непонятно-мощное превратилось. Игорь Серафимович очнулся, с интересом всмотрелся в листочек и вздрогнул — вроде бы рожающую женщину теперь рисунок напоминал отдаленно… черт-те что! Игорь Серафимович никогда не видел рожающих женщин, он осторожно глянул по сторонам, листочек прикрывая. И двумя-тремя штрихами придал вид вполне пристойный, теперь буква «Ж» получилась. На цветок живописный, заветный похожая.

Потом Игорь Серафимович перекусил в кафе и на профсоюзную поехал конференцию, в Центр. Сидел еще два с половиной часа в президиуме, умело слушал, то есть как под наркозом, почти не реагируя на бессмысленное:

— …Предлагаю во главу угла положить наконец работу головного института… дабы основное обязательство совпадало с главным…

— …Предлагаю добиться полного охвата молодежи профсоюзом!

Слушал, в слова не вникая, разумеется, как выступающие, во-первых, присоединялись в своих выступлениях ко всему сказанному выше. Во-вторых, изо всех сил старались что-то свое добавить. А трудно добавить, почти что и нечего. И все ж кто-то, поднатужившись, нашел-таки:

— Предлагаю усилить не только трудовую дисциплину, но и про-из-вод-ственную!!»

Какой молодец! Это из какого ж института? Ах, да это Скачков-мэнээс. Ай да мэнээс! Ну-ну: чуть подтолкни такого, дальше он сам покатит, не остановишь. Значит, и в отделе, и в институте уже отреагировали на то, что их мэнээс в Центре очутился, уже на профконференцию направили — оперативные, однако, ребята.