Мишка ткнул Машу локтем, та обернулась и тоже застыла. Человек продолжал смотреть вдаль, на его щеках пролегли тяжёлые складки.
- Опять, - тихонько прошептал Мишка. - Как там, на мосту...
Осторожно, боком-боком, держа наизготовку обрез, который, впрочем, так и не зарядил, он переместился к входной двери. Стараясь не шуметь, вошёл внутрь, метнулся в буфет...
Помещение было пусто. Ойкнула Маша сзади, и Мишка почувствовал волну какой-то странной усталости.
- Поехали, Маш... Давай попробуем поискать в "полтиннике".
Велосипеды, просто прислонённые к стене со стороны привокзального сквера, оказались на месте. Впрочем, что им сделается... хотя, уже дважды встречались люди.
А люди ли?
У Мишки создалось ощущение, что скорее уж какие-то призраки, фантомы - словно частички памяти этого мира складываются в такие вот образы, появляющиеся то тут, то там.
Он искренне понадеялся, что эти образы безвредны... для визитёров.
Ребята шли, ведя велосипеды - ехать по мощёнке, особенно озираясь по сторонам, оказалось не очень-то удобно. Город в этом месте казался каким-то перекошенным - видимо, оттого, что старый вокзал стоял намного левее нового, если смотреть со стороны города. Впрочем, вон там, чуть дальше, должна бы идти Профсоюзная улица - кто знает, как она тогда называлась... Возможно, так и называлась - очень уж старинное название.
Мишка предложил срезать угол через рощицу, благо были видны тропинки - явно люди тут ходили, и часто. Наверное, железнодорожники ходят на работу... Уже потом тут сделают сквер со скамеечками. А деревьев нет и в помине, хотя роща должна бы разрастись... Неужели всё спилили и выкорчевали? Это вообще то место?
Шедшая чуть впереди Маша остановилась, и Мишка подошёл к ней. Да, то самое место...
Под деревьями стоял простенький обелиск - дерево, фанера. На вершине - звёздочка на штыре. Могила огорожена невысоким заборчиком - покрашенным, значит, за могилой ухаживают...
Фамилия на обелиске стояла знакомая, как и год гибели совсем молодого парня-железнодорожника - 1918. Погиб на войне с белофиннами... Мишка не очень любил историю, но помнил, что вдоль железнодорожной ветки, идущей на Мурманск, разгорались жаркие бои - и с немцами, и с финнами, внезапно обрётшими независимость от Российской Империи... Словно повеяло холодком - там, дома, где на этом месте лежала гранитная плита, а вокруг на скамеечках в погожие дни грелись мамаши с колясками, события давних лет казались чем-то нереальным, почти сказочным, а тут этот фанерный обелиск выглядел ещё не как мемориал - а именно как могила... могила того, кто так и не дожил до мирных дней.
Маша поёжилась, хотя было совсем не холодно.
- Миш... Это ведь та война, которая была после октябрьского переворота, да?
Мишка мрачно кивнул и заторопился к выходу из рощи. Солнце ушло, мрачноватая погода навевала соответствующее настроение.
- Мы ту, старую войну совсем не помним, - словно сама с собой, говорила Маша. - Когда мы говорим "война" - мы ведь всегда думаем о той, Великой Отечественной... а сколько людей погибло раньше?
- А вот тут люди ещё помнят, - задумчиво сказал Мишка. - Потому что Великой Отечественной ещё и не было...
Они снова вышли на улицу Дзержинского, застроенную деревянными полубарачными домами - двух многоэтажных зданий с железнодорожными офисами, конечно, ещё не было. А вот и Профсоюзная - перпендикулярно железной дороге уходит мощёнка...
Он не сразу сообразил, чего не хватает. Сквера с памятником "Слава Героям" - и вечного огня, пусть на деле и не "вечного", а горящего лишь по праздникам. Ни сквера, ни ограды - а они должны бы быть вот тут, чуть правее...
- Великой Отечественной ещё не было, - эхом повторила Маша последнюю фразу Мишки. - Ещё никто не погиб, Миш... Люди, которые жили здесь... все они в этот момент ещё живы.
Мишка внезапно почувствовал, как всё внутри словно сжалось.
А ведь и правда.
Люди, которые жили... или живут здесь - ещё не знают, что за беда накроет вскоре Европу, а ещё немного - и их самих. Они работают, учатся, любят... Живут своей жизнью. На этот город ещё не падали бомбы, его не обстреливала дальнобойная артиллерия, люди не уходили на фронт, не держали из последних сил электростанцию и железнодорожный узел, на которые пёрли фашистские танки... Ещё учится в школе девчонка, через несколько лет замученная фашистами как партизанка - её именем назовут одну из улиц города. Ещё не рухнул разбомбленный пролёт железнодорожного моста. Вон там, правее, где уже после войны появится кинотеатр "Восток", со временем перестроенный в огромный торговый центр из стекла и металла, ещё стоят деревянные дома - там нет железнодорожных путей, которые специально выведут в сторону от основной станции, которую фашисты будут бомбить жестоко, зверски...
Читать дальше