Александр Даценко - Заклинание ветра

Битый геологический молоток, сапоги из этиленвинилацетата с рифлёными голенищами, загадки скал и вулканов и дорога. Бояться некогда.

Не нужно слушать себя.

Будьте циниками. Нам ли не знать цену нашим мыслям? Зачем продолжаем выходить на майданы собственного головного мозга — от страхов, желания жить лучше и ещё от сексуальной недостаточности?

Вот, кстати, всё меньше думаю о женщинах. То есть немало, но всё меньше. И на место этих плотских мечтаний приходят страхи о собственном здоровье.

То есть что?

Правильно, виноваты женщины.

Кто и в чём конкретно?

Ну... сами придумайте, вы же такие умницы. Без вас страшно. Наедине с мыслями этого безумца в моей голове.

Добра вам, и побольше виноватых на каждую единицу ночи…

Шучу, просто не бойтесь — всё уже случилось.

8 октября

Сейчас почти все, с кем доводится общаться в реальной жизни, применяют вместо слова «последний» слово «крайний». Сам я приобрёл эту привычку в девяностые, и причиною были спасительные суеверия. Или спасательные. Только-только избавился от слова, как все вокруг стали меня поправлять.

— Последний ящик.

— Крайний.

— Да хоть керновый…

Вроде не война вокруг, не бандитизм с лохотронами. А поди ж ты. То ли чуют чего-то?

Медведица с медвежонком гуляла по склону горы. Милое зрелище. Контактный зоопарк Кумроч. Хотели за рябиной сходить от тоски бытовой, да что-то передумали. Негоже ягоду у медвежонка отнимать. Добрые мы. А какие планы были…

Солнце, высокое небо и белоснежные облака. А ждали метель, тяжкий труд и пьяную драку. Ну как… крайнюю только я ждал. Просто мечтал, шо.

Шумит река, перемалывает вечность. Холодная, вкусная, чистая вода, главный инструмент энтропии, подговаривает что-то построить.

Окончил очередную скважину, обрабатываю фотографии. Парни мелькают головами и матерными шутками посреди штабелей керновых ящиков. Составляют опорную коллекцию, геохимики упрямо ждут вертолёт, на южном склоне медведица с медвежонком пасутся на ягоднике. То есть окружающее однозначно вселяет уверенность в завтрашнем дне и в послезавтрашнем, и далее, вплоть до отъезда.

В голове кружится строка из романса: «А напоследок я скажу», расчёты вариантов, что именно скажу, как сделаю и куда полетят брызги.

Есть к чему стремиться.

Гранёный стакан, в нем портвейн тёмно-чайного цвета, гроздь злобного винограда «изабелла». Обязательно нужны сыр, на дороге к холодильнику кот, который притворяется равнодушным и жестоким чудовищем, да скрипящая привычным вывихом половица. Пятая по счету от порога. Разве это не идеальная обстановка для выдоха?

А после и необитаемая гряда Хабомаи. Единственные тёплые острова в России. Должны же у нас быть тёплые острова? Я продлённым волевым усилием не смотрю в справочники о климате на гряде уже сорок пять лет. Тёплые ведь, точно тёплые. Фиолетовые закаты, багровые травы и гигантские арбузы. Посмотрим, в общем. Надеюсь. У меня есть компас, молоток и огромное желание устроить золотой век.

Отправляю к вам рассвет и день грядущий, встречайте. Проверил— нормальный день. Вполне. Не последний, не крайний даже.

Добра вам, и чтобы Земля вращалась ровно, без рывков и остановок.

9 октября

Грозное зрелище.

В уже слегка разбавленной рассветом темноте длинные тени и мрачные силуэты нескольких буровиков озлобленно спорят о том, какие именно таблетки принимает геофизик. Предметный спор перемежается абстрактными угрозами и восклицаниями о бренности бытия. Не задался сезон у мастера инклинометрии и гамма-каротажа. Прибор за прибором навсегда исчезают в недрах планеты. Бурилы только и делают, что пытаются выудить их обратно. А станки стоят, и метров нет, а значит, нет и зарплаты. Я замер, заслушался. И знаете, может быть напрасно многие из вас осуждают инквизицию. Это ведь не просто тяжкий труд, но и наглядная агитация необходимости совершенствовать профессиональные умения. В крайнем, последнем, заключительном случае — публичное народное развлечение и акт разрядки социальной напряженности.

Поисковый отряд улетел. На удивление хорошие подобрались люди. И рабочие, и геологи. Специально не отбирали, а поди ж ты. Неужто по всей стране началось?

Десять человек со всей страны. Двое держат путь в Воронеж. Хорошей дороги.

Когда-нибудь так же запросто обычные русские парни будут летать к звездам. Скажем, на Пандору. Не ту, что в честь этих ваших голубых дебилов из проходного кинофильма, нет — на ту, где тахорги и структуральнейшие лингвисты. Есть люди, которым предназначено открывать ящики — почему бы не делать это на Пандоре? Может получиться интересно.