Марк Хэддон - Красный дом

Анжелу рассердил обыденный тон брата, но они плыли сквозь сильное течение, и следовало держать штурвал прямо.

– Фотография номер два. Отец склонился над капотом машины, зеленого «хиллман эвенджера» с длинной радиаторной решеткой и квадратными фарами на каждом ее конце. Видимо, он его полирует. Наверное, крыша машины из замши. На отце белая рубашка с короткими рукавами.

– Расскажи о нем. Не об его одежде, а о нем самом.

– Ты и в самом деле его не помнишь? – спросил Ричард, обеспокоенный ее настойчивостью.

– Просто расскажи.

– Крупный мужчина с большими бицепсами, густые черные волосы и бакенбарды…

Вспоминать отца было неприятно. Слишком уж живо он представлялся. Ржавый металл, бетонный домик, запах моря. Кровь в волосах Ричарда. Быть может, чайка тут ни при чем? Может, это отец его ударил, а воспоминания исказились?

– Почему тебе так сильно хочется это знать?

– Он мой отец. Если б фотографии были у меня, а ты их никогда не видел, разве ты не заинтересовался бы ими?

– Нет. Вряд ли.

– Почему?

– Потому что он был не особо приятным человеком.

Анжела покачала головой. Не в знак протеста, а от недоверия.

– Ты и в самом деле не помнишь? – снова спросил Ричард.

Анжела пыталась подобрать слова, которые позволили бы им остаться при своем мнении, не поссорившись.

– У каждого свои воспоминания. – Тихо, почти удивленно произнесла она, словно это Ричарда требовалось успокоить.

– Верно. – Он откинулся на спинку стула и отпил вино. Хотелось прекратить этот разговор, просто отправить ей фотографии, но дело не только в воспоминаниях, которые у каждого свои. – Ты не помнишь, что он бил нас?

– Любой родитель может наподдать своему ребенку, – возразила Анжела, хотя она не знала, что именно подразумевал Ричард под словом «бил».

– Однажды тебя укачало в машине. Это было летом, мы ехали в Ханстэнтон. Ты просила его остановиться, но он, как обычно, не стал. Тебя вырвало, и тогда он свернул на обочину, выволок тебя из машины, перекинул через колено и отшлепал. Он так разозлился, что отпустил тебя не сразу. – Воспоминания расстроили Ричарда гораздо сильнее, чем ожидалось.

– Зачем ты это делаешь? Зачем пытаешься внести неразбериху в мои воспоминания?

«Потому что ты больна», – с неожиданной ясностью осознал Ричард. И сменил тему:

– Видимо, ты тоже боялась его. И потому забыла все это.

– Отец не был чудовищем.

– Я этого и не говорил.

– Тогда что за чушь ты мне рассказываешь?

– Я говорю, что он разозлился. Его мало заботили другие люди, и он не умел обращаться с детьми. Он пугал меня, и мне не особо нравится смотреть на те фотографии, потому что они заставляют меня вспоминать мой страх перед ним.

– Это мать тебе рассказывала? Это ее версия?

– Не припомню, чтобы она хоть что-то рассказывала о нем после его смерти. Это печальное событие случилось в 1970 году. – Может, стоило дотянуться и взять Анжелу за руку, но Ричард не понимал, какие чувства владели ею.

– Ты и мама, – сказала она. – Вы ходили к нему в больницу за день до того, как он умер. А мне не разрешили. Я ненавидела тебя за это. Мне потом несколько раз снилось, что вы его убили. – Анжела пыталась произнести это шутливым тоном, но у нее не получилось. Эти сны ей снятся до сих пор.

– Ты сама не захотела.

– Что?!

– Как бы мы смогли запретить тебе идти туда?

– Потому что это было в духе нашей матери. Она любила манипулировать людьми и не выносила, когда кто-то был счастлив.

– После его смерти, когда она пристрастилась к выпивке и осознала, что это губит ее жизнь – да, с ней стало трудно, она начала наслаждаться манипулированием. Полагаю, это единственное, что давало ей силы и поддерживало ее.

– Почему я не захотела пойти в больницу? Он ведь был моим отцом.

Ричард пожал плечами. Он никак не мог понять, почему это так важно для нее.

– Наверное, самое удивительное, что это я захотел пойти в больницу. Зачем кому-либо видеть, как умирает его отец? Зачем это было нужно мне? Не знаю. Может, во мне уже тогда проснулся врач. – Быть может, в глубине души он желал смерти отцу? Или хотел убедиться, что тот умер? Сказать «так ему и надо»? Удостовериться, что он не вернется?

– Стой. Подожди. Это уж слишком!

– Прости. – Ричард примирительно поднял руки.

Луизе хотелось, чтобы он оказался неправ, но он ведь не придумал все это, зачем ему придумывать? Он не преследует никаких корыстных целей, а ей нечего противопоставить его воспоминаниям. Она неуклюже встала из-за стола.