Юрий Купер - Сфумато

А жизнь у всех одна. Да и детство тоже.

И не так важно, кем мы стали, – важно, кем мы были. И память поможет нам это не забыть.

Коридор моей бывшей коммуналки не отпускал меня. Видимо, здесь отсутствовало понятие времени. Я вдруг вспомнил, что видел часы в кафе «La Palette» и брегет на цепочке у деда Мячина, но ни у тех, ни у других не было стрелок. Это наблюдение поразило меня. Я пытался смутно представить себе устройство этого незнакомого мне мира, в котором и время, и память находятся в каком-то свободном хаосе.

Может, если бы я смог найти закономерности и связи, все выглядело не таким уж странным, но пока надо было просто принять условия этой нелепой игры. Тем не менее мне мучительно хотелось сложить кусочки и осколки пазла незнакомой реальности, чтобы узнать: как они здесь живут? Там, на Антимирском Совете, их было так много… Откуда они явились? Куда ушли?

Правда, Митя упоминал, что большую часть времени они вспоминают прошлое. Что же касается рисования по памяти, в этом не было ничего необычного для меня, я и сам это делал часто. Тогда в чем смысл этого существования? Может, у них есть другие, более совершенные чувства, которые незнакомы человеку, живущему на земле. Все разговоры на тему загробной жизни, которые я до этого слышал неоднократно, всегда наводили на меня тоску.

Конечно, всем знакомо чувство ожидания чуда, страх и любопытство перед чем-то незнакомым, неизведанным, как у язычников при виде молнии. Но бесконечный праздный треп по поводу летающих тарелок и инопланетян, замеченных где-нибудь в районе села Кукуева, не представлял для меня никакого интереса. Ад, рай, вся эта мякина для «простых ребят» напоминала мне дешевую тюремную пропаганду, где отбывающим срок обещают за хорошее поведение что-то вроде «год за два». Поэтому ни мистика Мессинга, ни номера Ури Геллера со сгибаниями вилок и ложек, рассчитанными на впечатлительных домохозяек, были мне неинтересны.

Однажды простой провинциальный иллюзионист Володя Фокусник за рюмкой водки рассказал и показал мне, как все это делается. Мы сидели с ним в дешевом кафе на Садовом кольце.

– Вилки – это для темных людей, – сказал он мне. – Любой физик знает о том, что металл обладает памятью. И если ты заготовишь перед выступлением несколько вилок, то при температуре тела они вернутся легко в первоначальное согнутое состояние. Движение предметов, спрашиваешь ты? Элементарно, для этого не надо быть ни Геллером, ни Кашпировским. Пару сильных магнитов на колени под брюки, и все. Садишься за стол, колени под столешницей, и двигай себе…

Отпив полстакана, он достал из кармана слепок большого пальца. Внутри тот был полым. Иллюзионист надел его на палец.

– Видишь, теперь я закладываю туда все, что ты хочешь, – салфетку, кольцо, любой предмет, который может поместиться внутри. Все исчезновения и появления предметов я могу продемонстрировать хоть сейчас, это элементарно.

И официантки, и две бабы за соседним столом, открыв рты, наблюдали за трюками. Уже изрядно выпив, Володя Фокусник вдруг произнес:

– Ты знаешь, о чем я мечтаю? Найти спонсора, который организует мой концерт, и я расскажу всю правду обо всей этой мистической чертовне экстрасенсов и гипнотизеров. Думаешь, неплохая идея, а?

– Что касается меня лично, то мне было бы интересно, – ответил я. – Но за публику я не ручаюсь… Ты ведь отнимаешь у людей самое главное в жизни – веру в существование чуда.

– Может, ты и прав, – подумав, ответил Володя Фокусник, мой случайный собеседник. – Ну, ладно, я, пожалуй, пойду! – Он поднялся из-за стола и положил рядом с тарелкой свою визитную карточку, на которой было так и написано: «Володя Фокусник».

– Если появится возможность, ну, корпоратив или что еще… звони!

Коридор опустел. Длинное пространство стало погружаться в темноту, постепенно теряя очертания вещей, наполнявших его. Находясь в этом мире, я начал привыкать к таким неожиданным метаморфозам. Каменный пол уже походил на размытую дождем проселочную дорогу. Там, где стоял сундук, я увидел большую дождевую лужу, в которой отражался ломкий силуэт уличного фонаря, чуть дальше, вместо двери со списком жильцов и расписанием пользования ванной, появилась вывеска, на которой кистью было выведено «Буфет». В окнах буфета горел тусклый свет…

– Так ты стал художником? – тихо спросила тень женщины и, не дождавшись моего ответа, исчезла.

Неожиданно хлынул проливной дождь.