Наталья Нестерова - Дом учителя [litres]

– Хочешь сказать, что у тебя с культурным кодом все в порядке?

– Благодаря тебе. И папе, конечно. Правда, здорово было, когда мы все вместе читали под сухофрукты?

– Педагога из тебя не выйдет, – рассмеялась Анна Аркадьевна. – Для учителя ты слишком изворотлив.

Читая лекции или отвечая на вопросы, Анна Аркадьевна никогда не ссылалась на собственный родительский опыт. Она терпеть не могла, когда учитель говорил я со своими детьми или врач рассказывал, как он вылечил родную бабушку. Специалист должен оперировать исследованиями, научными данными и последними разработками. Что педагог делает со своими детьми или доктор с бабушкой – это их личное дело, и они не должны принижать науку, превращая ее в бытовой разговор вот еще был у меня случай . И если все-таки какой-то пример из ее семейной, а не профессиональной жизни был показателен, она лукавила и приводила его как наблюдение посторонних специалистов.

Извечное как приучить ребенка к чтению . Потратить время. А конкретнее? В одной семье мать как-то заметила супругу:

– Хотим, чтобы дети полюбили чтение, но ведь они никогда не видят нас с книгами в руках. Мы читаем, когда их нет рядом, перед сном, в выходные, когда они в секциях, кружках или на улице гуляют. Отныне все будет по-другому!

После ужина, не зависимо от того, сколько ждет дел, родители и двое их детей, тринадцатилетний сын и восьмилетняя дочь, устраивались в гостиной каждый со своей книгой – на час, если домашнее задание не сделано или надо срочно стирать давно замоченное белье, на полтора часа, если долженствования отсутствуют.

Если бы Анну Аркадьевну спросили, какой период она была камерно счастлива с детьми и мужем, она бы ответила – те вечера чтения.

Они с Любаней валетиком лежали на диване, сын и муж сидели в креслах. Для дополнительного освещения были куплены лампы на струбцинах, и комната превращалась в загадочное помещение, где корпят над фолиантами алхимики.

Минут через тридцать-сорок Лёня и Любаня начинали ерзать и просить:

– Мам, а чего-нибудь поесть и попить?

– Это ужасно непедагогично, – поднималась и шла на кухню Анна Аркадьевна.

У нее были припасены орехи, сухофрукты, яблоки, печенье или сделаны маленькие бутерброды, сварен компот или настоян холодный чай.

Коллективное чтение длилось почти год и закончилось, когда дети, отправленные спать, подрались. У Лёни перегорел фонарик, с которым он читал под одеялом, и он пытался отобрать сестрин.

Анна Аркадьевна возвращалась домой около десяти вечера. Не ночь, летние сумерки. Навстречу ей шла Ольга или женщина очень похожая на Ольгу. Соседка рванула бы, ускорила шаг, чтобы они вместе вошли в подъезд, поболтали. Женщина вдруг остановилась, растерянно потопталась и быстро направилась к пятому подъезду, а они жили в третьем. Очень похожа. Это точно Ольга! И два дня назад Анне Аркадьевне показалось… Группка женщин во дворе, там была Ольга или женщина, похожая на Ольгу. Анна Аркадьевна обратила внимание на то, что женщина резко покинула группу, потому что остальные недоуменно повернулись ей вслед.

Что происходит? Почему Ольга ее избегает? Последний раз они виделись, когда Ольга принесла ключи от своей квартиры для Юры, после даже по телефону не говорили. Анна Аркадьевна остановилась у Ольгиной двери. В те пять минут, что Анна Аркадьевна ждала Ольгу, она поймала себя на неприятном чувстве поруганного величия. Анна Аркадьевна привыкла, что Ольга перед ней лебезит, смотрит снизу вверх, заискивает, пытается быть полезной, считает себя навеки обязанной. Хотя роль Анны Аркадьевны в судьбе Ольгиного сына не была столь уж громадной, не потребовала больших жертв, усилий или напряжения. Поклонение вызывает зависимость. Когда оно подтаивает, становится досадно, словно тебя заподозрили в мелком шулерстве. Анна Аркадьевна никак и ничем не могла обидеть Ольгу. А кто мог, кажется, понятно.

Увидев Анну Аркадьевну, Ольга замерла на последней перед площадкой ступеньке. Сначала вспыхнула испуганно, потом поджала губы и опустила голову.

«Записала меня во враги», – подумала Анна Аркадьевна.

Как всякий добрый и без меры активный человек, Ольга на другом полюсе своей деятельной доброты имела страсть к поиску и придумыванию врагов. Их было немного (соседка-пианистка, директор магазина, в котором Ольга работала, приемщица в химчистке…), они переходили из одной категории в другую, если Ольге выпадала возможность осчастливить врага или, напротив, осчастливленная персона платила черной неблагодарностью. Ольга, к ее чести, не распространялась о своих добрых делах, но была утомительно многословна, описывая козни врагов.