Наталья Нестерова - Дом учителя [litres]

– Ты-то сама огородными забавами не увлекаешься?

– В меру, если не сказать чуть-чуть.

– У нас ситуация с точностью до наоборот. Жена – фанатка дачи, я же в детстве и юности столько лопатой напахался у бабушки в деревне, что на всю оставшуюся жизнь хватило. Лучше куплю картошку втридорога, чем буду ее сажать, полоть, окучивать, выкапывать. Но, как честный подкаблучник, я, конечно, на даче вкалываю. И думаю: «Труд сделал из обезьяны человека. А теперь не пошел ли процесс вспять?»

– Прекрасная мысль! – рассмеялась Анна Аркадьевна. – Обязательно ее до Ильи донесу.

– Без ссылки на источник мудрости!

Встреча с Андреем Казанцевым вдохновила Анну Аркадьевну. Кроме того, она разгадала, почему оказалась у Казанцевых-детей.

– Любаня и Лёнька еще те секретчики, – говорила Анна Аркадьевна вечером мужу по телефону. – Они точно просчитали, что если мне подсунуть одинокую молодую мать с двумя близнецами, то я займусь ее судьбой. Как тебе это интриганство?

Анна Аркадьевна рассуждала о том, что если Андрея Казанцева, отца-дедушку, выражаясь на языке наших детей, пробило , то мама-бабушка тем более должна откликнуться. Валя отлично умеет малой кровью, небольшими усилиями создать видимость участия. И это участие ценят гораздо больше, чем неустанную заботу другого, самоотверженного человека. Валя, конечно, не потратит ни времени, ни денег на невестку и внуков, но даже короткое общение с ней может стать для Ани вдохновительным.

– Задурит девочке голову, как тебе дурила?

– Илья, эта ситуация как по Пушкину. Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад.

– Ты все-таки не рассчитывай, что с этой гнилушкой Валей прокатит так же легко, как с Андреем, – предостерег Илья Ильич.

– Мне от нее ничего не нужно. Только успокоить собственную зудящую совесть. Пусть живут, как хотят, флаг в руки и перья в…

– В задницу?

– Фу, как ты бываешь вульгарен! Это все сельское хозяйство! Работа на земле провоцирует эмоциональную скудость выражений, их экспрессию, в коей самые жесткие – бранные выражения. Перья для легкости полета вставляют в уши!

– Ты сейчас с кем разговаривала? Мы люди простые. Вот сегодня для отхожего места яму копал.

– Зачем, у нас же туалет в доме?

– Далеко бежать, участок-то теперь не маленький. Ань, ты меня услышала?

– Про отхожее место?

– Почти. Не жди, что второй раз прокатит так же легко.

Анна Аркадьевна не позвонила Вале, отправилась к ней без предупреждения.

Неделю или десять дней назад Анна Аркадьевна вытащила из почтового ящика записку от Вали.

«Бросилась к тебе как в “скорую помощь”. Ты меня спасала много раз. Я подлая эгоистка, наверное. Или точно. Плохо соображаю. Приезжай ко мне!»

Ниже был ее адрес.

«Про ”скорую помощь” – это лыко в строку», – подумала тогда Анна Аркадьевна. Ее коллега со слов мужа, врача «скорой», рассказывала, что на каждой станции есть свои бабульки Марьванны, которые вызывают «скорую» через день, потому что давление и в груди жмет . Им говорят, что все машины на вызовах, приняли ли вы таблетки, позвоните через час, если давление не упадет. Чертыхаясь, врач все-таки отправится к Марьванне. Если старушка преставится, а было три вызова от нее – намылят шею так, что позвонки наружу.

Анна Аркадьевна никаких кар за игнорирование крика о помощи получить не могла. Гадать не требуется: Валю то ли бросил этот ее Тофик? Салик? То ли его в турма пасадили , то ли официальная семья взбунтовалась, то ли мулла к порядку призвал. Баха, его звали Баха, приказал долго жить, в переносном смысле, а не в кладбищенском.

Записка испортила настроение Анне Аркадьевне, потому что ехать к Вале она не собиралась. Это было все равно, что откликнуться на приглашение посетить капкан. Валя после свидания в Кисловодске опять вознамерилась ставить на Анну Аркадьевну капканы и раскидывать сети. Как ни оправдывайся, мол, это было уже много раз, проходили, знаем, Анна Аркадьевна оказывалась немилосердным человеком. Точно захлопнуть дверь перед нищенкой. Даже если ты точно знаешь, что впусти нищенку в дом, через некоторое время она будет сидеть в кресле, дымить сигаретой, потягивать чай, а ты носиться вокруг нее с подносами. Однако, не впустив, ты чувствуешь себя подлой эгоисткой. Анна Аркадьевна подобные чувства не хотела переживать, а Валя их настырно вызывала. Ложка дегтя в бочке с медом превращает содержимое бочки в отвратительную субстанцию. Их прошлая дружба – мед – отравлена вынужденной бессердечностью Анны Аркадьевны.