Александр Малюгин - Затмить Земфиру

– Что «тоже»? – сбился с темы Викулкин.

– Ну помнишь: «Я звезда, я звезда»...

– Господи, ужо мне эта Маня! – Кир не мог скрыть своего раздражения. – Давай дерябнем, а?

Выпили, я промокнул губы пресс-релизом мероприятия.

– Что было дальше?

– Хм. У той приятельницы гостевала подруга из Питера. Как услышала «я звезда», Земе и говорит: ты, типа, спой, изобрази что-нибудь на гитаре. Та изобразила. Те офигели...

Кир начал заметно косеть. Язык у него заплетался, словно девичья коса. Глотнув вискаря, он с трудом продолжил:

– Короче, у питерской были завязки в шоу-бизнесе, она взяла кассету Земфиры и, кажется, на вручении какой-то премии, отдала материал Лене Бурлакову. Тот тогда «Мумий Тролль» продюсировал. Лене понравилось, он позвонил в Уфу, Земе. Дальше ничего не знаю. Дальше надо у Бурлакова спрашивать.

– Ты, кстати, не забудь его телефон найти! А я тебе еще полтинник спишу. Идет?

– Полтинник? Договорились.

– Железно?

– Железно.

Концовку вечера помню смутно. Помню, впаривал Викулкину и трем девчонкам из балета, что весь этот чертов шоу-бизнес скоро накроется медным тазом. Да и не только шоу-бизнес.

– Через шесть лет Солнце лопнет! Вы думаете, отчего сейчас такие теплые зимы? Да на Солнце нынче сорок девять миллионов градусов по Фаренгейту против прежних двадцати семи!

В третьем часу ночи нас с Киром со скандалом вышвырнули из казино.

«А по протоколу за одно зеркальное разбитое стекло ваш муж заплатил 97 рублей 18 копеек. Откуда у него такие деньги?» – с этой цитатой я наконец разлепил глаза.

Меня охватила жажда реабилитации – я мало что помнил, но помнил, что сильно накуролесил.

Выпил литр минералки, пакет кефира, здоровую кружку аргентинского мате. Мгла слегка расступилась.

Теперь хотелось реабилитации моральной. Раньше я «послевчерашнего» принимался стирать вещи, в которых колобродил. Был у меня такой шизофренический заскок. Высунув язык, я тер намыленной щеткой джинсы, терзал воротничок и манжеты рубашки, драил ботинки. А несколько раз в порыве самобичевания просто сплавлял «пьяные» шмотки в мусорную кишку на лестнице. Так, однажды я лишил себя шикарной двусторонней черно-желтой куртки на синтепоне – похмельным утром обнаружилось бурое пятно на спине неизвестного происхождения (несмывающееся, между прочим). По весне сдуру выбросил любимый рюкзак цвета хаки, залитый то ли бензином, то ли керосином.

Где-то прочитал, что таким образом – «большой стиркой» и т. д. – человек пытается смыть свою внутреннюю грязь. Толковая мысль. Мое неустанное лжеочищение продолжалось до тех пор, пока знакомый врач-гомеопат не прописал месячный курс – капли и уколы. Помогло, но частично.

Теперь вместо мыла я брал в руки «Пословицы русского народа» Владимира Даля и читал вслух те мудрые мысли, где говорилось о пьянстве и гульбе.

Вот и в это утро, заварив еще крепчайшего мате, я начал с какой-то мазохистской интонацией в голосе:

– «За вино бьют, а на землю не льют. Пей, да ума не пропей!»

«Напьемся – подеремся, проспимся – помиримся!»

«Пей досуха, чтоб не болело брюхо!»

«Сегодня пьян – не велик изъян. Не буян, так не пьян».

«Вино веселит, да от вина же и голова болит».

«Выпьем по полной, век наш недолгой».

«Такую горечь – горьким и запить».

«Степашка, есть ли другая баклажка?»

На последнем изречении я сломался. Хохотал долго, с минуту. И чуток отпустило. Да и собираться уже было пора: в полдень мы ланчевали с Маней в японском ресторане.

Певунья явилась тихая и задумчивая. Что случилось? Молчание. Может, интенсивный творческий процесс? Это как стоять у конвейера – ни на секунду не отвлечешься.

У конвейера мы, впрочем, и находились, в «Рисе и рыбе», заведеньице над кинотеатром «Ударник». Революционная система обжираловки: за 20 долларов можешь сметать все, что движется по кругу мимо твоего носа. Суси из макрели и угря, японская лапша удон, лосось под соусом тэрияки, пельмени из курицы – сюмай на пару. Певунья ничего не пропускала, ела, как всегда, жадно и быстро.

От саке, красного вина или домашнего пива категорически отказалась. Ну да, на «своей» территории Маня практически не пьет. И это хорошо, это правильно. Это просто прекрасно!

Когда она давилась маринованным дайконом, я все-таки прервал молчание:

– Слушай, может, нам плюнуть на любовный роман и разыграть японскую фишку, как у Буйнова?

– Почему?

– Во-первых, у нас свадьба на носу – только историю раскрутим, а тут сами... Во-вторых, пока ты не стала звездой, ты не представляешь, как трудно найти для тебя подходящую кандидатуру. Ну, известного человека, кто бы согласился.