Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

Пастухи поставили на первый приз обученного белого неркына (быка четырех лет). За второе место присуждался тоже олень, которого привели вчера из бригады Василия Тюлбата. Оба призовых оленя уже стояли на привязи у финиша. И теперь любой, занявший призовое место, без лишних хлопот мог увести в свое стойбище молодого оленя. На третий приз поставили хорошо продубленную, на подошву, шкуру лахтака ( морского зайца) и выделанную шкуру росомахи. И по давней традиции учредили четвертый приз гонщику, занявшему последнее место. Так сказать, за участие в состязаниях.

Елкылина ( гонщик, занявший последнее место) может быть молодым, не имеющим опыта спортсменом, либо старым, который не в состоянии тягаться с другими в полную силу. Вот на этот случай и ставится последний приз, чтобы все было по справедливости. Плетеный из бычьей сыромятины новый аркан и три пачки патронов от мелкокалиберной винтовки, а также красиво расшитые перчатки от женщин достанутся елкылине. Похвально, ничего не скажешь.

По случаю оленьих гонок в каждом жилье варилось мясо и кипели чайники. После недолгого чаепития все обитатели стойбища уже толпились на улице в нетерпеливом ожидании старта. Гонщики седлали оленей, туже подтягивали подпруги и проверяли посохи. Беговые олени нервничали, пофыркивали и метались. Впереди всадников, на некотором отдалении, стояла упряжка Алгимара Алексея, готовая умчаться по дороге, ведущей к руслу реки Ирбыки.

Судить соревнования пастухи попросили Тимуёна, Акима и Якова Гэрэю. Лучше их судейские правила соревнований никто не знает, тем более они свободны и не участвуют в гонках.

— Тэка улилра! (Садитесь в седла), — послышался хрипловатый голос старика Акима.

Опершись правой рукой на посохи, а левой придерживая уздечки, ездоки легко перебросили свои тела на упругие и сильные спины верховых оленей. Сел на нарту и Алгимар. Самых темпераментных животных свободные от гонок мужчины держали под уздцы, чтобы прежде времени они не рванули вперед.

— То-о-хок! — громко крикнул судья Аким, резко взмахнув правой рукой.

Обгоняя друг друга, гонщики тотчас умчались за сорвавшейся с места стремительной упряжкой Алгимара Алексея. Не обошлось и без небольшого курьеза. Когда рванули с места беговые олени, пастух из бригады Ханькана Чимяна Андрей и охотник Гигоча упали из седел. Взбудораженные и испуганные олени проволокли седоков по снегу, пока не остановили их подоспевшие зрители. При помощи мужчин гонщики снова уселись в седла и поехали догонять остальных. Ведущая упряжка Алгимара сразу оторвалась от верховых седоков и стремительно понеслась по набитой дороге вниз по реке Ирбыке. Верховые учики (ездовые олени) гонщиков галопом бежали за легковой упряжкой, тесня и перегоняя друг друга. Над рекой слышалось шумное дыхание и громкий скрип острых копыт.

«Пока буду держаться середины, чтобы на обратном пути ослабить поводья Поктрэвкана», — лихорадочно думал Кэлками. За его спиной слышался шум бегущего оленя. Чей — то бегун идет по пятам Поктрэвкана, чтобы, улучив момент, перегнать его. Но оглядываться некогда, да и опасно, можно упасть. Кэлками, конечно, не мог видеть, что за ним несется похожий на дикого оленя рослый и широкогрудый Кукаки, олень охотника Антона Илани. Кукаки — потенциальный соперник Поктрэвкана. Вот его, Кукаки, — Кукшу, и надо остерегаться.

Но олени еще не устали, а только сильнее разогрелись, поэтому обогнать Поктрэвкана пока непросто. Кэлками легонько ударил пятками по стертым бокам животного, подгоняя его. Верховой резко ускорил бег и туго натянул поводья. Шумное дыхание бегущих оленей за спиной немного стихло, стало быть, они поотстали. Но тут же снова приблизились вплотную. Впереди Кэлками ехали теперь всего три гонщика. Остальных охотник обогнал, хотя и не стремился к этому. Остальные гонщики растянулись по дороге. Далеко оторвалась упряжка Алгимара, только снежная пыль вихрится за ней. Наконец показался длинный и широкий плес реки с крутым изгибом влево. Пряговая упряжка сопровождающего, не замедляя скорости, повернула влево, повторив изгиб и, круто развернувшись назад почти под обрывистым берегом, резко остановилась. Алексей Алгимар, соскочив с нарты, поправил широкие кожаные шлеи на плечах ездовых оленей и, снова усевшись на легковую нарту, со свистом взмахнул тонким кынкыром (тонким прутом, выструганным из березы). Этот звук кнута хорошо знаком пряговым оленям, поэтому они очень остерегаются его. Упряжка мигом сорвалась с места и, разбрызгивая пушистый снег, во всю мощь понеслась назад немного сторонкой от дороги, по которой только что проскочили соревнующиеся гонщики. Все седоки до единого повторили замкнутый упряжкой разворот, чтобы не допустить нарушения правил гонок. И никто не повернул обратно оленей, не доехав до конечного круга. На последнем повороте гонщики подтянулись, потому что олени умерили бег и плотной гурьбою проскочили небольшой участок снежной целины, прежде чем выскочить на дорогу, ведущую назад к стойбищу.