Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

Кое-где на русле Омолона темнели открытые полыньи. Это обычное явление для многих рек. Обходя опасные места и выстукивая лед, дабы убедиться в его прочности, Кэлками старался найти безопасные пути для перехода своего каравана на другую сторону реки. У самого устья Эгден Авлынди была большая полоса открытой воды. Вся кромка полыньи была истоптана и обкатана животами речной выдры, а лед был испачкан свежей рыбьей кровью, зеленоватым пометом и желтой мочой зверьков. У противоположного берега на тонком льду валялся примерзший ко льду недоеденный хвост какой-то большой рыбины.

«Какой чудесный плес, наверное, здесь зимует несметное количество рыбы, к тому же глубина большая, аж вода зеленая, тут осенью можно на всю зиму рыбой запастись», — думал Кэлками, обходя полынью. Он и раньше проходил по этим местам и знал, что переход на другой берег в этом месте опасен из-за глубины реки. Там, где сливаются в одну две большие реки, всегда образуются водовороты.

Следы выдры полосами тянулись под обрывистые берега рек. Кэлками знал, что здесь зимует не одна выдра, а скопилось водных зверей в этом месте много, и сейчас, после сытного пира, они будут таиться в своих норах, заломах и пустотах подо льдом до позднего вечера, чтобы потом снова отправиться на охоту. Выдры — очень чуткие звери, и вполне возможно, что сейчас они слышат его шаги и стук по льду.

Кэлками снял лыжи, положил на снег, уселся на них, положив винтовку на котомку и решив покурить. Сегодня утром, уходя из дому, охотник надеялся поудить рыбу. Докуривая трубку, он глянул на солнце, которое уже застыло над горами, прежде чем окунуться в сумрачную бездну горизонта. В дальнем конце полыньи послышался какой-то плеск. Кэлками взял винтовку и зарядил ее. В середине темной воды показалась блестящая головка выдры, но тут же скрылась. У края полыньи, прямо напротив Кэлками, она снова вынырнула и, фыркнув, легко выскочила на лед. В зубах у нее билась рыбина. Вытянувшись, как суслик, она приподнялась на задние лапки и посмотрела на берег, где сидел Кэлками. Сухой звук выстрела, отдавшийся легким эхом в ближних кустах, растворился в воздухе. Выдра растянулась на гладком льду. Кэлками взял лыжи и спустился на лед, затем осторожно приблизился к воде, где на льду лежала выдра, но подходить ближе он побоялся. До самой выдры было близко, всего посоха четыре, наверное, расстояние будет, чтобы достать зверька. Недолго думая, Кэлками сходил к зарослям, где выбрал высокий куст тальника и срубил его у самого основания. Очистив сучья, вырубил еще один раздвоенный шест и крепко привязал ремешком к первому шесту, таким образом удлинив его. Он без труда зацепил шестом выдру и подтянул ее к себе. Выдра была хороша, притом крупная, с лоснящимся длинным ворсом, темно-коричневая шкура с плотной подпушью блестела, как шелковая. Кэлками провел ладонью по гладкой спине выдры, при этом подумал: «Сразу видно, что на хороших кормах зимовала». Он достал из котомки длинный плетеный шнур и, привязав за шею выдры, стал надевать лыжи. В дальнем углу полыньи опять послышался всплеск, но на темном фоне кустов трудно было что-либо рассмотреть. «Почуяв меня, выдра прыгнула в воду», — подумал Кэлками и не спеша пошел домой, прихватив добычу.

Навстречу ему из палатки вышла Акулина.

— А что это ты принес? — спросила она, увидев за спиною мужа странную ношу.

— Дёкына (выдру) подстрелил в устье Авлынди, — ответил Кэлками, снимая лыжи. — Занеси ее и положи за печку на дрова, пусть лапки оттают, — сказал он жене.

— Какая большая выдра, и шерсть пышная, да и тяжелая, наверное. Молодец. Ты редко приходишь без добычи, — похвалила она мужа.

— Тяжеловата, конечно, выдру с белкой не сравнишь, — ответил Кэлками.

— Ладно, налей-ка мне сначала чаю, пить хочется, сразу чувствуется аромат настоящего чая. А потом уже кушать будем, — сказал он жене.

— Настоящий русский суп с рисом сварила и отдельно мясо, нам же нравится такая еда, — сказала Акулина, наливая в миски суп.

— Осмотрел переправу. Поздно стало, поэтому и поудить не пришлось, зря таскал удочки, а рыба на слиянии рек есть. Местами лед тонковат, поэтому и выдры зимуют в открытых полыньях, но в пойменных протоках тоже попадаются полыньи, в которых стайки мелких рыбешек плавают, для выдры это хорошо, легко ловить рыбу. Завтра пересечем Омолон и остановимся в устье Авлынди прямо в гуще леса, чтобы до полыньи было близко, — рассказывал жене Кэлками, с удовольствием хлебая рисовый суп. — Завтра, когда перекочуем на место, достанешь маленькие капканы, поставлю на выдру. Много куропаток, есть хорошо набитые заячьи тропы, очень интересное место, — продолжал Кэлками. — Ну а у тебя как день прошел? — спросил он Акулину.