Александр Григоров - Знать

- Я увидел истинную суть документов - схему отмывания денег. Будто читал между строк: поверх напечатанного текста, всплывал другой, описывающий действия по переводу денег. С блок-схемами и графиками, они проявлялись, как на стереокартинке, если правильно сфокусировать взгляд.

- Но это - не доказательство, - уточнил Дюжик. - С этим в суд не обратишься.

- Зачем это вы в суд собрались: Аркадий Филиппович? Не за справедливостью, случайно? - спросил Рёшик. - Такую информацию можно использовать куда эффективнее. Это же знания! Компромат, шантаж, боевое воздествие.

- Мрачные краски вы, Игорь, выбрали для нашего произведения. Мне казалось, нужно рисовать в светлых тонах.

- У шедевра нет методики изготовления.

Щелкающий по клавишам Ростик прервал разговор:

- Есть вариант поинтересней шантажа. - Он взял несколько бумаг, выбрал одну и сверился с монитором. - Я могу вернуть отмытые деньги. На любой банковский счет.

Все замолчали, каждый по-своему оценивая перспективы известия. Жизнь научила Рёшика не радоваться преждевременно, но он не сдержался. Поджал губы, рубанул ладонью воздух и коротко выкрикнул: "Да!".

- Как у тебя это получается, Ростислав, расскажешь потом, - сказал Пользун, справившись с эмоциями. - Пока - давай проверим.

На банковском счету знати оставались десять тысяч - проверили по сети.

Включив на ноутбуке бухгалтерскую программу, Ростик водил пальцем по бумагам, проводя незримые линии. Потом вбил данные в компьютер. Потом - опять шаманил над бумажными счетами. И снова шуршал клавиатурой. В какой-то момент палец его замер.

- Посмотрим, - сказал Ростислав, нажав "энтер".

Проверили.

На счету оказалось триста пятьдесят семь тысяч с копейками.

Находящиеся в комнате поздравляли друг друга, как футболисты после забитого гола. Даже Ростик пару раз "дал пять" старшим коллегам.

- Это открывает перспективы, - резюмировал Пользун.

Профессор Бронский в праздновании не участвовал. Воспользовался суматохой, забрал плащ и тихо покинул головной офис знати.

Меня зовут Мирослав Огнен, и я приехал в Верону. Как найти человека, который смотрел канал "Оупенинг" второго мая около десяти вечера, в городе с населением четверть миллиона?

По прибытию я поселился в скромной гостинице на Коллоннело Гальяни и около недели бродил по историческому центру. Здесь когда-то ходили варвары и византийцы. На Пьяцца Бра зашел в амфитеатр, где раньше бились гладиаторы, а сейчас ставят оперу. За две тысячи лет зрительские вкусы поменялись, но людей все равно тянет слушать музыку там, где лилась кровь. Был в старом замке, гулял между арками Скалигеров, ходил в лапидарий Маффеи. Отказывался понимать, зачем я здесь, если не для наслаждения красотой.

Но Браун Хартсон каждый день окунал в реальность, как на пытках притапливают подследственных. Требовал ежедневных отчетов: что пишет пресса, что из этого я выбрал, чем завершилась проверка. Глядя с моста на стены замка и темную воду реки Адидже, тонуть в электронной переписке не хотелось.

Я совершенно не знал, кого и как искать. Утром выходил в кафе на Пьяцетта, покупал газеты и просматривал за чашкой кофе. Потом открывал ноутбук и изучал местные новости. Итальянский я знаю в пределах университетского факультатива, и если появлялось что-то из ряда вон, пользовался онлайн-переводчиком.

Отчеты не несли информации, честнее было бы отправлять пустые страницы.

Так шло до сезона дождей. Срок проживания в гостинице заканчивался, и "Оупенинг" намекнул, что продлевать его не будет. Две недели в Вероне - вечность, но и после нее есть жизнь. В моем случае - безрадостная.

Глядя на косые черточки, пронизывающие воздух между домами, я размышлял, что в такую погоду Джульетта не вышла бы к Ромео. Мысль развеселила, я взял газету, и прочитал первую попавшую статью вслух, подражая высокому стилю Шекспира. Получилось смешно, хотя похоже на номер дешевого комика.

Вторая статья оказалась такой скучной, стилизация не спасла. Хотел бросить клоунаду и взял наудачу "La Gazzetta dello Sport". В заметке говорилось о некоем Федели Традито, 81 год, болельщике футбольного клуба "Кьево". Старик поставил в букмекерской конторе на победу родной команды в матче против "Милана" все свои деньги и выиграл круглую сумму. В колонку поместился портрет везунчика - седовласого небритого деда с застенчивой улыбкой.

Я читал о футболе шекспировскими интонациями и представлял, за какую бы команду болел сэр Вильям, будь в его время английская премьер-лига. За "Бирмингем", наверное, - все-таки он тяготел к трагедиям.