Вальтер Скотт: Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть четырнадцатая

Сиръ Пёльтеней Малькольмъ потому еще болѣе нравился Наполеону, что до него вовсе не касались дѣлаемыя узнику ограниченія, и что онъ не имѣлъ власти ни перемѣнить ихъ, ни уничтожить. Онъ былъ счастливъ и тѣмъ, что посредствомъ своего хладнокровія могъ останавливать строптивыя рѣчи Наполеона, не признавая справедливости его жалобъ, но и не раздражая его прямымъ противорѣчіемъ. "Намѣревается ли ваше Правительство," спросилъ однажды Наполеонъ у Англійскаго Адмирала: "продержать меня на этой скалѣ до дня моей смерти?"--"Къ сожалѣнію, я должень сказать," отвѣтствовалъ Сиръ Пёльтеней: "что таково повидимому его намѣреніе." -- "Въ такомъ случаѣ конецъ мой скоро наступитъ," сказалъ Наполеонъ.-- "Надѣюсь, что нѣтъ," возразилъ Адмиралъ: "надѣюсь, что вы проживете довольно времени для описанія вашихъ великихъ дѣлъ, которыя столь многочисленны, что это обѣщаетъ вамъ еще многія лѣта." -- Наполеонъ поклонился, вѣроятно довольный, и какъ герой и какъ писатель. Не взирая на то, передъ отъѣздомъ Сира Малькольма съ острова, когда онъ стала" оправдывать Губернатора въ нѣкоторыхъ несправедливыхъ обвиненіяхъ, взводимыхъ на него Наполеономъ, сей послѣдній опровергъ судъ его, сказавъ, что какъ Англичанинъ, онъ не можетъ быть безпристрастнымъ судьею. Они однако жъ разстались совершенно дружелюбно, и Наполеонъ часто послѣ говорилъ объ удовольствіи, доставленномъ ему обществомъ Сира Пёльтенея Малькольма.

Изъ жителей острова Св. Елены, какъ можно предполагать, мало было такихъ людей, которые по званію своему или образованности, могли бъ быть приняты въ общество изгнанника. Притомъ, они находились въ тѣхъ же затрудненіяхъ, которыя препятствовали Англійскимъ Офицерамъ вступать въ знакомство съ Лонгвудомъ и его обитателями. Если Губернаторъ былъ недоволенъ слишкомъ частыми посѣщеніями какого либо человѣка, или начиналъ подозрѣвать такія сношенія, то онъ имѣлъ власть и -- по мнѣнію островитянъ -- желаніе, строго давать чувствовать свой гнѣвъ. Однако жъ Г. Балькомбъ, бывшій поставщикомъ, и еще человѣка два островскихъ жителей, посѣщали иногда Лонгвудъ. Сношенія между плѣнными Французами и островитянами производились посредствомъ Французскихъ слугъ, которымъ позволено было ходишь въ Жемсъ-Тонъ, когда имъ угодно, не возбуждая тѣмъ никакого подозрѣнія. Но Лонгвудскіе жители ничего не выиграли чрезъ сношенія съ Жемсъ-Тономъ, кромѣ того, что внѣшняя переписка изгнанниковъ чрезъ сіе очень распространилась. Она была производима большею частью, чрезъ Баію; и дѣйствительно, имъ удалось переслать въ Европу много писемъ, хотя вообще полагаютъ, что они менѣе были счастливы въ полученіи отвѣтовъ.

Можно бы надѣяться, что Лонгвудское общество увеличится чрезъ прибытіе на островъ трехъ чиновныхъ особъ, Коми сэровъ Австрійскаго, Россійскаго и Французскаго, изъ коихъ двое пріѣхали со сбоями семействами. Но и тутъ чинность положила преграду, существенную или мнимую, смотря по мнѣнію тѣхъ, между коими она воздвигается. Комисары Союзныхъ Держава желали представиться Наполеону. Узнавъ о ихъ желаніи, онъ рѣшительно отказалъ принять ихъ въ ихъ офиціальномъ санѣ, отвергая право Европейскихъ Государей принимать участіе въ его заключеніи. Съ другой стороны Комисары, видя, что ихъ не признаютъ въ этомъ званіи, отказались имѣть какое либо сообщеніе въ частномъ видѣ съ Лонгвудомъ; и такимъ образомъ изъ сего уединеннаго мѣста были устранены гари человѣка, которые по своему свѣтскому образованію могли бы сблизишься съ изгнанникомъ и съ его спутниками.

Общество Св. Елены очень однако же увеличивалось тогда, какъ приставали къ острову корабли, идущіе въ Индію, или возвращающіеся въ Европу. Всѣ Офицеры и пассажиры при такихъ случаяхъ желали посмотрѣть на столь знаменитаго мужа, какъ Наполеонъ; и между ими находились такіе люди, которыхъ ему самому пріятно было видѣть. Правила для сихъ посѣщеній Лонгвуда, кажется, принадлежатъ къ небольшому числу тѣхъ постановленій, на которыя Наполеонъ не жаловался. Онъ имѣлъ весьма естественное отвращеніе удовлетворять собою пустому любопытству чужеземцевъ, и правила сіи очень защищали его отъ ихъ набѣговъ. Всѣ желавшіе видѣть Наполеона, должны были сперва обращаться къ Губернатору, который сообщалъ имена ихъ Генералу Бертрану, какъ Оберъ-Гофмаршалу Наполеонова дома, а тотъ уже доставлялъ отвѣтъ его, и если онъ былъ благопріятенъ, то назначалъ часъ, когда онъ ихъ приметъ.

Въ такихъ случаяхъ, Наполеонъ особенно заботился о соблюденіи всѣхъ обрядовъ Императорскаго Двора, между тѣмъ какъ напротивъ того, Губернаторъ внушалъ посѣтителямъ, чтобы они отнюдь не оказывали ему болѣе уваженія, какъ Генералу. И потому, если иногда случалось, что представленіе происходило на открытомъ воздухѣ, то приближенные къ Наполеону Французы не накрывались, между тѣмъ какъ Англичане, послѣ обычныхъ поклоновъ, надѣвали свои шляпы. Наполеонъ замѣтилъ неприличность сего, и приказалъ своимъ спутникамъ подражать въ этомъ Англичанамъ. Говорятъ, что они съ трудомъ и не безъ ропота ему повиновались.