Гейл Форман - Я сбилась с пути [litres]

Он свистит и улыбается, когда входит в столовую. Фрейя пытается поймать его взгляд, чтобы предупредить о происходящем, но он не замечает.

А вот она все замечает. Словно в отвратительной замедленной съемке она видит, что все вот-вот пойдет наперекосяк. С ней уже такое случалось. И она снова ничего не может исправить.

– Я не хороший сын, – повторяет Харун.

– Конечно, хороший, – отвечает Амми. – Ты женишься на хорошей девушке и принесешь радость всей семье.

Натаниэль, уловивший часть разговора о женитьбе Харуна и опьяненный поцелуем, ощущает эйфорию за друга. И облегчение. Весь день от Харуна исходила меланхолия, даже когда он говорил о своем парне, и Натаниэль задавался вопросом, почему, если у него проблемы, он не обратился к этому Джеймсу. Он ощущал нечто общее с грустью Харуна, с его секретами. Но теперь все изменилось. В жизни Натаниэля. И Харуна тоже.

– Так ты женишься на Джеймсе? – спрашивает он.

Харун выдыхает.

Все. Вот оно. Наконец-то.

– Джеймс? – спрашивает Саиф. – Это кто?

Медбрат хосписа, Гектор, однажды сказал Натаниэлю, что всегда можно узнать о смерти человека по изменению атмосферы. «Покидающая этот мир душа как будто оставляет за собой тень».

Никто не умер, но Натаниэль ощущает резкую перемену в комнате. Там, где до этого были планы на будущее, теперь лишь пустота. Это чувство он знает очень хорошо.

Он возвращается в реальность, впитывая возникшую в воздухе тяжесть. Дрожащие руки Харуна. Искаженное лицо Фрейи. Это все из-за него?

– Кто такой Джеймс? – снова спрашивает брат Харуна.

Натаниэль замечает отразившееся на лице Харуна отчаяние. Это выражение лица он тоже очень хорошо знает.

Что, черт возьми, он наделал?

– Beta, этот Джеймс – еще один друг с учебы? – спрашивает Абу. Когда Харун поворачивается к Амми, на ее лице отражается надежда, и он едва не отвечает «да».

Ведь именно на учебе они встретились. Харун сбился с пути, и Джеймс помог ему. Это не стало бы ложью.

Но он только что слышал, как папа произнес вслух имя Джеймса.

Он больше не станет от него отрекаться.

– Джеймс – это парень, – объясняет Харун. – Парень, в которого я влюблен.

– Но ты встретишь девушку, на которой женишься, – говорит мама. – Ты улетаешь завтра. Хала и Халу все устроили.

– Извини, Амми, – отвечает Харун. – Я не могу этого сделать.

И в последующую минуту тишины, когда заполняются пустоты, подтверждаются подозрения, из углов выбирается невидимое, Харун верит: что бы ни случилось дальше, оно того стоит.

«Он создает выход из положения».

– Почему ты не можешь этого сделать? – спрашивает Амми.

Молчание ужасает. Но у Харуна нет сил объяснять. И это выпадает Халиме.

– Потому что он гей, – озвучивает она.

Саиф хохочет.

– Подождите, Харун – гомосек?

– Не называй его так! – возмущается Халима.

– Я не понимаю, – теряется Амми.

– Знаю, что не понимаешь, – отвечает Халима, похлопывая ее по руке. – Это значит, что он любит мальчиков, а не девочек. Как Асад Хан.

– Актер? – уточняет Амми, она еще больше запуталась.

– Да, а ты знаешь дочку тети Зары, Наилю? Она лесбиянка.

– И ты все это время критиковала меня, когда Харун – chaka, – негодует Саиф, переключившись на урду. – Я знал. Я, черт побери, это знал.

– Если ты знал, – выкрикивает Харун, – почему ничего не сказал? Почему заставил меня справляться самому?

Брат Харуна кричит. Его мама плачет. И теперь бесстрашная Фрейя тоже плачет.

Натаниэль застывает от ужаса. Он это сделал. Он не знает как, но это точно его вина. Все шло хорошо, отлично и весело, пока не пришел он, и теперь эта семья распадается. Прямо у него на глазах. Точно как было и с его семьей.

«Я это сделал», – думает Натаниэль. Не другие. Это он. Он – ядовитая пилюля. Он все рушит, уничтожает людей одного за другим. Превращает все в пепел. Неудивительно, что все от него сбегают.

«Остались только мы, приятель. Братство двоих».

Папа – единственный, кого он понимает и кто понимает его. Человек, который его защищает. Только ему он принадлежит. И о чем это думал Натаниэль? О еженедельных любительских играх? Семейных ужинах? Поцелуях с такими девушками, как Фрейя? Изменениях?

Но изменений нет. В этом и был смысл прихода сюда. Покончить с возможностью, избавиться от надежды на изменения.

Его сердце колотится как ненормальное, земля разверзается под ногами. Она уже проглотила все, что он знает, все, чего он касается. И теперь идет за ним.