Игорь Савельев - Лицей 2018. Второй выпуск [антология]

— Единственный живой, кто видел, — мрачно поправил Стрельцов.

— Какая разница. Ты видел. Ты понимаешь, что я могу.

— Да.

— Никто не понимает. Они просто не могут понять, что я могу, — сказал Кузьма. — Главная по поселку меня пугает, но пугает не тем. Поэтому ты должен сделать, а то я все тут уничтожу. Помоги мне.

Стрельцову очень хотелось отказаться, послать его к черту, возразить…

— Ты герой этой войны.

— Да.

— Они собираются поднять тебя на свои знамена. Как только об этом можно будет громко говорить. Им нужна твоя слава, подвиг. Никто не знает, что там было и есть на самом деле. Но потом они могут и запросто избавиться от тебя. Им выгодно, что войну никто не видел.

— Она хочет увидеть, — усмехнулся Кузьма. — Эта московская дурочка. По-твоему, чего она до сих пор тут ошивается? — Он улыбнулся, словно приглашая Стрельцова в следующее, последнее воспоминание, которое тот почти вымарал.

— На тебя запала.

— Не. Я для нее старый. Ты вот в самый раз. И она хочет увидеть войну. Я сразу это заметил… Предложи ей побыть наводчицей. Тебе же не впервой, Профессор.

— Нет! — Стрельцов попятился к морю.

— Предложи. Не уговаривай. Сам увидишь. — Кузьма усмехнулся. Хоть он был и простой человек, но Стрельцов знал, что в людях командир ошибается редко. — Тебя тут никто не знает. Ты как призрак, кто-то что-то слышал, и только. Два выстрела — и ты исчезнешь. А если пойду я, представляешь, сколько будет крови? Попроси ее помочь. Помнишь, как ты попросил Марину?

Стрельцов помрачнел. Память о том вечере, когда он просьбами, уговорами, угрозами увлек Марину туда, откуда она никогда не вернется, высунулась из холодной черноты… Нет! Он не мог этого сделать. Это был Кузьма! Только он, только его проклятый приказ, больше ничего.

–.. Когда все сделаете, считай, я простил.

Стрельцов знал, что это не просьба. Отказ не будет принят. Никого, кроме них, тут нет, а Борька всегда будет на стороне хозяина.

— За тобой все еще долг, — повторил командир. Стрельцов понял, что иного пути не существует. Если Кузьма просто убьет его здесь, это не решит ничего. Он не хотел умирать виновным.

Поняв, что он соглашается, Кузьма добавил:

— Она их знает. Никиту и Егора. Скажи, чтобы встретилась с обоими.

— Они же не идиоты. Будут ждать, что ты придешь.

— Это я уже продумал. Меня Паша прикроет. В это время я буду с ним. А про тебя они не знают.

Стрельцов промолчал.

— А если все-таки я не выдержу, — вдруг Кузьма заговорил тем прерывающимся голосом, каким говорил про сон, — если не выдержу… то возьми Борьку. Мне кажется, я в него переселюсь, как было во сне.

— Нет, Кузьма, переселиться можно только в новорожденное существо. А тебе вообще дорога в зал воинов. И мне. Ну, если бы это все существовало.

— Да все равно возьми, хороший же пес! — Кузьма потрепал Борьку. — Никому он не нужен тут, кроме меня.

Помолчав, он добавил:

— Ну ладно. Позагорай еще. И отправляйся выполнять.

Вечером Стрельцов побрился, надел свою лучшую одежду, отыскал в доме одеколон и воспользовался. Чувствовал себя нелепо, но не придумал ничего лучше. Кузьма наотрез отказался идти с ним. Стрельцову казалось это опрометчивым, ведь Катя могла и не согласиться, но командир пребывал в твердой уверенности, что она все сделает.

Они встретились на набережной. Катя была в рубашке с высоким воротом и строгих брюках. Стрельцов нежно обнял ее и предложил уйти куда-нибудь, потому что почувствовал (и это была правда), что кто-то снова наблюдает.

В этот раз наблюдатель не бросился за ними в погоню. Стрельцов решил, что к ним присмотрелись, но не последовали. Поэтому вскоре он перестал торопиться и, когда вошли в сквер, предложил Кате свой локоть и зашагал прогулочным шагом.

— У нас что, свидание? — удивилась девушка.

— Давно пора. Имеешь что-то против?

— Я всегда готова ко всему, — сказала она, улыбаясь. — Но мне бы задать еще пару вопросов…

Он устало поднял глаза к белой яркой луне:

— Можешь хоть раз пройтись со мной, ничего не выпытывая?

— Я думала, тебе нравится рассказывать.

— Мне? Ненавижу! Ты каждый раз возвращаешь меня туда. А ведь ты знаешь, что я там потерял.

Стрельцов остановился и вытащил фото из внутреннего кармана кашемирового пиджака, одолженного в доме Кузьмы.

— Вот, — сказал он, — никому не показывал. Это Марина. Самая смелая девушка из всех, кого я знал.

Катя внимательно изучила снимок.

— А почему не на телефоне? — спросила она.