Мария Воронова - Погружение в отражение [litres]

– Все женщины – шлюхи, – продолжал Никита весело, – так что я не удивился, что ты раздвинула ноги перед этим кобелем, но вот что ты полная идиотка – это да, это стало для меня сюрпризом. Я даже немножко разозлился и хотел наказать тебя, а потом решил, что толку? Просто буду иметь в виду, что у моей жены нет мозгов. А в качестве жеста доброй воли я растолкую тебе то, что ты сама не в состоянии понять.

Весело насвистывая, Никита снял костюм и бросил ей, чтобы она повесила на плечики.

Сорочку он швырнул на пол, никогда не надевал второй раз.

Нагота его была Ларисе неприятна, будто она смотрела не на мужа, а на постороннего мужчину, и Никита словно нарочно остался в одних трусах, чтобы и дальше ее смущать.

– Итак, дорогая, я позабочусь о том, чтобы твои признания остались втуне. Кто слышал – тот слышал, но раздувать из этого сенсации мы не будем, и до моих родителей это не дойдет. Или как будто не дойдет. Ничего не изменится. Но вот если ты свалишь, то начнется совсем другая история. Идти тебе некуда, потому что кобеля твоего скоро расстреляют, гораздо быстрее, чем ты успеешь развестись со мной, пожениться с ним в тюрьме и прописаться на его жилплощади. Родители тебя не примут…

– Почему это?

– Ну хотя бы потому, что твой папочка тоже загремит на нары.

– С какой радости?

– А Еремеев с какой? Ты же уверена, что он ни в чем не виноват, а он вот скоро вышку получит. Так что был бы человек, а статья найдется. А если ты вдруг веришь в торжество правосудия, то хочу тебе сказать, что твой драгоценный папаша замазан так, что и просить никого ни о чем не надо. Мама… – тут Никита вздохнул и развел руками, – мать есть мать и конечно же примет свое любимое дитя, вопрос только куда, ведь после конфискации имущества у нее ничего не останется.

– Ты этого не сделаешь! – выкрикнула Лариса в отчаянии.

– Да фокус в том, что мне и делать ничего не надо будет! Твой папа уже все сделал, мне теперь только в сторонку отойти.

– Ты клевещешь на моего отца.

– Может быть…

– Конечно, ты все придумываешь, чтобы запугать меня.

– Ну так ты уходи к своему маньяку и узнаешь, придумываю я или нет. Но я все равно буду любить тебя.

– Ты издеваешься?

– Отнюдь. Я люблю свою жену и беспокоюсь о ней, поэтому не могу просто остаться в стороне и смотреть, как она пропадает без медицинской помощи. Сначала приходит в суд и несет какой-то бред, что спала с убийцей, хотя всем известно, что она порядочная женщина и никогда не изменяла мужу, а потом принимается бродяжничать. Это же ясно, что человек заболел, просто сам не понимает, насколько остро нуждается в лечении.

– Что за бред! – похолодев, воскликнула Лариса.

– Вот именно, дорогая. Любовный бред плюс страсть к бродяжничеству – классические симптомы шизофрении. Для меня так больная жена лучше жены-шлюхи, поэтому решай сама, кем ты будешь, пока я добрый.

Лариса встала и одернула кофточку. Деньги она успела переложить в сумочку, поэтому можно уходить налегке и двигаться прямиком в аэропорт. Улетит куда-нибудь, где никакие психиатры ее не достанут, и начнет собирать жизнь по кусочкам.

Только папу оставить нельзя.

Лариса не была наивным человеком и понимала, что тюрьма для отца – не пустая угроза.

Нет, есть капканы, из которых нельзя выбраться.

Она пошла в кухню. Сегодня из-за суда она ничего не приготовила.

Лариса усмехнулась. Так странно, неужели она корчилась от ужаса и хотела потеряться в складках одеяла еще сегодня? Неужели не прошла с тех пор тысяча лет?

Ладно, риторические вопросы потом будем задавать, а сейчас надо что-то решать с ужином. Мясо размораживать уже поздно, пусть будет омлет с помидорами и сырники.

Она зажгла газ под тяжелой сковородой и принялась нарезать овощи.

«Все-таки я жила в хрустальном замке, – думала Лариса, мерно стуча ножом, – всегда есть продукты в холодильнике, так что не страшно забыть про обед – все равно выкрутишься. А как простые советские женщины? Не приготовила – грызи крупу? Таких продуктов, чтобы быстренько что-то из них соорудить, просто нет в продаже. А я этих забот никогда не знала, вот меня и повело на приключения. Надо было Никите брать девчонку из народа, а лучше из деревни. Ее бы потом из этого номенклатурного рая никакими калачами было бы не выманить. Никакими любовниками…»

Лариса умела все делать быстро и ловко, так что не успел Никита переодеться в домашнее и просмотреть свежую книжечку «Нового мира», как стол был накрыт, омлет вздыхал под крышкой, а в духовке румянилась партия сырников.