Евгений Князев - Красный пассажир-2. Черный пассажир ‒ ритуальная чаша. Paint it black

«Начальник» понимающе улыбнулся на просьбу капитана и набрал волшебный номер телефона. Через десять минут, когда мужчины еще не выкурили и по сигарете, в каюту люкс робко постучали и на пороге появились две молоденькие девчушки лет по восемнадцать. Они были настолько прекрасны, свежи и юны, что у Гоши Малышенко, как в молодые годы перехватило дыхание и в голове зашумело, словно после выпитого стакана «Бренди», затем у него со скрипом свело челюсти и пересохло во рту, да так, что он не мог вымолвить и слова.

Игорь кивнул на одну из них фигуристую и опрятную девицу и обратился к капитану тунцелова.

— Познакомься, Георгий, это наша старшая официантка Людмила Семенова, комсомолка и первая красавица на пассажире, но для меня они все прекрасны, — Игорь послал воздушный поцелуй слегка смутившимся девушкам, а вторая красотка — это Ольга Корецкая, наша младшенькая на судне, пока в обслуге, но с ее данными она далеко пойдет.

— Прекратите, Игорь Львович, — Ольга уверенно прошла к столику, уставленному бутылками коньяка, пивом и всяческими заморскими закусками, села на диван и по-хозяйски разлила бренди по рюмкам. Было видно, что эта девушка здесь не в первый раз и ее уверенность в своих женских достоинствах рвущихся наружу из накрахмаленной блузки и узкой короткой юбки в этом помещении играют одну из главных ролей.

Все семь дней перехода до Владивостока Гоша находился в состоянии сказочной эйфории и восторга. Казалось, что вся его прошлая жизнь в тридцать семь лет не стоит и минуты того, что дарила ему эта конопатая Людмилка с длинными гладкими ногами, переходящими в узкие бедра и тонкую талию, эта белоснежная упругая грудь с миндалинами сосков, эти страстные губы…все сводило его с ума, он потерял счет времени, ему казалось эта сказка будет длиться вечно.

Людмила каждый вечер после отбоя и изнурительной вахты, как на работу приходила в каюту люкс своего нового спонсора и любовника. Опытной развратнице хватало всего несколько минут, чтобы задубевшее от постоянного напряжения и стрессов тело и зачерствевшая от одиночества душа Гоши Малышенко оттаяли от нежных прикосновений теплых женских рук и горячего, пульсирующего каждой клеткой, молодого прекрасного тела, словно апрельский снег, под жгучими лучами весеннего солнца. И уже к концу пути за сутки до прихода Гоша с легкой руки одарил ненасытную в любви стюардессу подарками, предназначенные для семьи.

Очевидно, его разум помутился от неописуемых наслаждений, и он в каком-то наркотическом дурмане предложил девушке выйти за него замуж. На это предложение Людмила лишь рассмеялась, легонько потрепала седого капитана за бархатное ушко и под утро ушла к себе в четырехместную каюту на нижней палубе, рядом с машинным отделением, где под грохот и завывание дизелей, непрекращающуюся болтовню подруг по кубрику она прямо в одежде обессиленная упала на свою жесткую койку и разрыдалась. Ведь подобные предложения ей уже не раз приходилось слышать от подобных временных богатых и щедрых любовников, но как только на горизонте появлялись робкие очертания Владивостокских сопок, все они быстро забывали свои клятвенные обещания и незаметно, навсегда исчезали с поля зрения мечтательной стюардессы, чтобы насладиться жизнью в кругу семьи и своих береговых женщин, многие из которых, не выдержав испытаний разлуки, находили себе временное утешение в объятиях береговых ловеласов.

А тем временем начальник рейса Игорь Смагин уже более двух часов сидел в душной радиорубке пассажира в окружении капитанов тунцеловов. Все с нетерпением ждали решение генерального директора БТРФ Юрия Сидоренко о заходе «Михаила Шолохова» в один из самых южных японских портов на окраине острова Хонсю под названием Аомори, для покупки ржавых иномарок для самых отличившихся в нелегкой путине рыбаков.

— Ну что там, Юрий Григорьевич, не томи народ, если откажешь, они меня здесь на куски порвут, — Смагин отпустил тумблер на телефонной трубке, но на том конце, где-то далеко в кабинете генерального далекого Владивостока царило молчание. На самом же деле, там шла настоящая баталия между партийными, профсоюзными органами рыбацкой организации и администрацией. Всех поедало прущее через край чувство зависти и скрытой лютой ненависти к удачливым рыбакам, и это трудно было скрыть друг от друга. Чиновники объединились под красным флагом запрета на любые просьбы «алчных тунцеловов» и казалось, что исход этого противостояния уже, как это бывало раньше, будет на стороне скромных береговых тружеников. Но, позднее выяснилось, что дело рассматривали даже на внеочередном заседании крайкома партии и «сам» ВПЛ дал добро на незапланированный заход.