Евгений Князев - Красный пассажир-2. Черный пассажир ‒ ритуальная чаша. Paint it black

— Но это не все, — Смагин опять засиял, словно его освещал мощный галагеновый прожектор с рыбацкой шхуны «Галина», — поверишь, я сам эти книги вижу впервые, хотя считаю себя начитанным парнем, и сам понимаешь, за одну ночь я их и «проглотил, переварил» и получил колоссальное удовольствие. А в душу запала элегия Жуковского под названием «Сельское кладбище». Там есть такие строки: «На всех ярится смерть — царя, любимца славы, всех ищет грозная… и некогда найдет; Всемощныя судьбы незыблемы уставы и путь величия ко гробу нас ведет!»

— Говорила мне Галина, что ты Смагин, иногда становишься невыносимым, я ей тогда не поверил, но сейчас вижу, что женщина иногда бывает права. Ну, причем здесь мы и «величие», вот, пускай она с косой и ищет наших «великих правителей» и это же надо у меня такие умные мысли последние пять лет томились под электронным пластиковым ящиком и исправно служили безмозглому созданию хорошим амортизатором. И пускай бы они лежали там еще сто лет, так нет, нашелся, таки «Аладдин», эдакий умник, который извлек на свет божий никому не нужные заклятия, чтобы морочить головы занятым людям. Все, Смагин, наше дело капусту рубить, а не философствовать, едем.

— Эх, ты, а еще капитан, пример подражания для всего экипажа, — Игорь скептически ухмыльнулся, — оказывается кроме наживы тебе ничего и не требуется, а все туда же рассуждаешь, почему в правительстве России засели тупые, жадные и хитрые эмигранты. Так вот «они» — твой телеящик, который удобно расположился на добропорядочной душе русского народа и когда находится вот такой же «умник» и освобождает свободолюбивую душу нашего затюканного народа происходит то, чего так они все боятся и потому до тех пор, такие как ты, да и как я, в том числе, будут смиренно нести на своих плечах этих безмозглых и ненасытных тварей, мы никогда на своей земле не будем хозяевами, и наша рабская участь уже предопределена нами же. Я же, вижу, что в твоей душе — храм, а ты собственноручно его рушишь и Галина, я думаю, полюбила тебя не за пачку зеленых, она разглядела в тебе человека, ты меня разочаровал Паша-краб, но еще не поздно все исправить, мы ведь все пропитаны отравленной пропагандой насилия, коррупции и вседозволенности тех, у кого вклады в банках зашкаливают за миллионы, ведь так…?

Капитан сурово, исподлобья посмотрел на Смагина, словно увидел его впервые, затем напрягшиеся мышцы на его лице слегка расслабились. Было видно, что ему не совсем понравился монолог какого-то залетного щелкопера, но он ничего не ответил, все сказанное собственно и соответствовало его мыслям, хотя он никогда, даже в пьяном угаре не позволял себе высказать свое мнение именно поэтому, столь важному для любого человека вопросу. Это было для русского человека как «табу», не то, что бы он боялся каких-то последствий, но все же природная осторожность и инстинкт самосохранения брали верх. Сколько таких вот болтунов парятся на политической зонах по всей матушке Росси даже сегодня, когда объявили мнимую гласность и «свободу слова» и чего они добились… их забыли даже бывшие соратники, жены и дети, — Паша встряхнул головой, — ну и что же ты там еще интересного нашел в своих книжках, процитируй, небось, сутки зубрил цитаты.

— Ты знаешь, капитан, я их совсем и не учил, эти слова ложатся на душу как зерна в благодатную почву, я вижу, они тебя тоже не оставили равнодушным, надо, Паша, надо иногда беседовать с душой и совестью, иначе перед смертью даже покаяние не даст вечного покоя. Эти слова отпечатываются в моем сознании и памяти навечно, пока жив мозг, сердце и душа просит радости. Слушай:

— Это строки как раз, Павел, про тебя, а вот жизнь Иисуса, ну, здесь вообще, даже мне не понятно, как говорит «Косявый», чтобы ты его не штрафанул на сотку баксов — «Полный абзац». Ведь до каких высот этот Ренан поднял свою нацию…, и я в какой-то степени завидую еврейскому народу, который держится друг за друга.

Возьми еврейских писателей, художников, ученых; пара «шаломов» и парочка «пикассов» и тех же «энштейнов», но как их возвысили над другими, какие почести, награды, какими эпитетами все это сопровождается: неповторимый, гениальный, божественный и тому подобное, затем создавали некие фонды, из которых выделялись только для своих «гениальных» «шнобелевские» премии. А что наши делают со своими русскими гениями и талантами, которых тысячи и которые в сотни раз сделали больше открытий изобретений и внесли вклад в мировую культуру, чем скажем те же американтосы? Их в лучшем случае не замечают, а уж если чересчур из него прет гениальность, то может и загреметь, либо в тюрьму, либо совсем исчезнуть. Тупым правителям не нужны умы, художники и философы, им нужны рабы, с рабами так легко удерживать власть и купаться в золоте и шампанском.