Леонид Лушников - След заката

— Да уж девке-то год скоро… На щи переводите. Ха-ха-ха! — Трифонов замотал кудлатой головой.

— Ранее до двух лет минимум кормили. А у баб молока на пятерых хватало…

— То раньше, Егорович!..

Однако разговор больше не клеился. Первым тронулся к дому Трифонов, приминая подтаявший мартовский зимник. Петр Семенович и Матвей Егорович еще постояли немного, глядя на волгло потемневшую Бересеньку, и разошлись. На полдороге Петру Семеновичу встретился заводской столяр Михей, подмигнув, шепнул:

— Дуй, Семеныч, в поселок… В продуктовый водку завезли. Я с тылу пробрался!.. Трешку сверху отвалил.

Петр Семенович шмыгнул во двор, распотрошил заначку, завернутую в тряпицу и спрятанную от баб за печкой. Увидев возвращавшихся из поселка Катерину и Зою, хотел переждать за углом, но его приметили.

— Не ходи, батя. Мы уж отоварились! — громче всех смеялась сноха. — Ха-ха-ха!

Широкая, редко залесенная долина, из которой вырывалась водная гладь Бересени к Айгирскому порогу, еще была в глубокой тени. Солнце, не торопясь, ворочалось где-то там, за хребтами, распыляя сине-розовые лучи над останцами, крепостью возвышавшимися на спине седого Урала. Утро, нежась, купалось в теплой и прозрачной свежести. Пахло весенней россыпью набухающих почек, первым листиком на топольке, на пушистых ивах и ожившей от зимней спячки землей. Шоссе мягко стелилось меж зеленых отрожков серой и влажной от росы лентой, вилось по урезу левобережья, шелестело под шинами колес, проносившихся по нему автомобилей.

Алексей Ястребов, как всегда, выехал из Бересеньки на работу чуть свет с тем; чтобы успеть до ежедневной планерки в управлении посмотреть на Атамановский нижний склад. Железнодорожники узла жаловались на то, что вывезенные с лесосек автотранспортом хлысты в конце марта и начале апреля, по чьему-то недосмотру, завалили разъездные пути, и лес валят на обочину, где нет подъемных механизмов. Вчера вместе с Кедровым и начальником автотранспортного цеха ездили на место беспорядочной свалки. Угрюмый и подавленный, Серов шел следом за Кедровым, который крыл матом начальника:

— Ты что же?!. Не мог подумать о последствиях?! Чтобы к завтрешнему утру разъезд был освобожден!

— Механизмов не хватает, товарищ Кедров!

— Попроси у Ястребова. Как, Алексей Павлович?! — повернулся Кедров к Ястребову.

— Помочь-то мы поможем. А только кто рабочим будет платить? Вы же знаете, что у путейцев своих забот хватает. Весна! Пути ползут, а на верхних складах затоваривание…

— Серов и заплатит! — произнес Кедров, сел в уазик и укатил в Темирязевское.

— Накапал?! — покашливая, проговорил Серов укоризненно. Лицо у Алексея потемнело. До последнего времени Алексей относился к Серову по-товарищески, хотя дружбы и не водили. Так, перебрасывались словечками, иногда выпивали вместе в управленческом буфете. Насильно улыбаясь, он проговорил Серову:

— Мне твое мнение до лампочки. А вообще-то надо было давно на тебя телегу написать. Так что заткнись и не шлепай губами.

Серов напружинился, но тут же обмяк под суровым взглядом Ястребова, произнес сквозь зубы:

— Ладно, припомним!..

— Помни, что к завтрему пути должны быть свободны…

Разошлись вроде бы мирно, но Алексею почему-то не хотелось встречаться с Серовым на разъезде. «У автотранспортников снега зимой не выпросишь, а теперь и вовсе хоть в гараж не ходи, ежели в хозяйстве потребуется машина!» — мрачно подумал Алексей, выруливая на боковую дорогу, ведущую к разъезду. Не успел он проехать и сотню метров, как стрельнуло правое переднее колесо и машину потащило в кювет. Алексей ударил по тормозам и остановился в двух шагах от обрывчика.

— Вот черт! — выругался Алексей, выходя из машины и с сожалением глядя на покрышку, сплющенную диском. Жалко было, но он в душе был рад, что не придется встречаться с Серовым. — Запаску не взял!.. Еще эти разъездные пути на складах повесили на мою шею. Мое дело — движение…

После того как прошло укрупнение хозяйства, помимо линейной железной дороги, включая и усы к лесосекам, на него навалили все путейское хозяйство, запущенное предыдущим начальником, сокращенным без сожаления руководством. Алексей окончательно забурел в делах, да еще ежемесячные депутатские посиделки в райисполкоме, партийные собрания и разные общественные поручения по линии горкома. Все ставили на работящего мужика, хотя он, наученный опытом, старался особо не вылупляться. Но кто вкалывает, на того и валят больше… Назаров ставил всему району Ястребова в пример, все время помышляя о его повышении. «Вот хорошая мне растет замена!» — подумывал Назаров частенько, внимательно приглядываясь к честному и работящему мужику. Как-то секретарь поделился с Петром Семеновичем своими мыслями. Тот ответил осторожно, стараясь не обидеть Назарова и уберечь от всяких повышений зятька: