Владимир Шапко - У подножия необъятного мира [Хроника деревенского городка] [litres]

Шаток – у себя в комнате. Он чистит картошку. Он прекрасно слышит друзей, однако продолжает добросовестно разматывать ножом с клубня длинную ломкую ленту: пусть посвистят.

Между тем орлы как-то и забыли о Шатке. Вообще забыли, зачем пришли во двор финского. Свистки свои выказывают. У кого, значит, звонче. Свище. Свисткастей как бы. Тут ведь где начнёшь, а где кончишь – не знаешь.

На крыльце появлялся Шаток, вытряхивал из миски вниз грязную воду. Ждал, когда его заметят. Не дождался. Заорал с досадой: «Ну, чего вам?»

Свистуны оборвали свист: смотрят на Шатка. Вспоминают… А! Побежали к крыльцу: так мы ж за тобой, Витька!..

Ни слова не говоря, Шаток пошёл в дом. Всеобщее недоумение. Снова вышел. Спустившись, понёс картофельные очистки к длинному ряду стаек. Соседским кабанчикам.

– Ну, Шаток, пойдёшь на лодке? Арбузики тырить? – толкалась за ним команда.

Из-под грязной унавоженной загородки радостно захрюкали кабанчики. Два. Розовые. Минька и Гринька. Копытцами в нетерпении постукивали. Как при виде баланды зеки ложками.

– Ну, Шаток?…

Конечно, Витьке эти арбузики – до лампочки. Он-то думал, что пойдут в верховье, как договаривались, к Зайсану – с ночёвками, с вечерним отдыхом, рассказами у костров, с уловистыми рыбалочками туманными утрецами, а тут… арбузики… Да и правильный, честный корень, от которого рос мальчишка, мешал как-то сейчас. Нудил. Но, с другой стороны, кто ж считал за воровство залезть в чужой огород? Или за яблочками там? Тем более – за арбузиками? На бахче?

Минька и Гринька хрюкали, молотили очистки. Забыто висела в Витькиной руке пустая плошка.

– Да струхнул он! – длинной презрительной слюной цырганул в сторону Зеляй.

Шаток не посмотрел даже на него. Сказал Дыне:

– Так Хашимка ведь там…

– Да ерунда! Не заметит: бахчи большие. Ну!..

Опять молчком Шаток пошёл к крыльцу. Гурьбой – все за ним. Бросил на ступеньки плошку.

– Ладно, пошли. Но завтра – к Зайсану. Как договаривались.

– Какой разговор! Железно! Точняк! Сегодня арбузики, завтра Зайсан!

Неприятности, бестолковщина и невезуха начались сразу же, едва экспедиция покинула двор финского. Давно известно: если знойным августовским полднем по улице к Иртышу пылит пятёрка огольцов в трусах и тюбетейках, если они настороженно зыркают по сторонам, заговорщицки перемигиваются, крестом приставляя к губам указательный палец, если вдувают при этом в уши друг дружке что-то явно секретное, после чего прямо-таки пломбируют ладошками свои рты… то всегда, непременно – как в кино, мгновением – выщелкнет рядом с ними точно такую же пятёрку огольцов. Ещё миг – и ещё одна пятёрка с другого боку чешет в таких же трусах и тюбетейках… Свернули было с Красноармейской влево, чтобы запутать следы – ни один не отстал. Стали тянуть от дороги вправо – прибавился Поляна: побежал удивлённо в канаве, мотаясь, как столб…

На грызулинском дворе стали хватать, вырывать друг у друга вёсла, кормовик, длинный шест. Дыня закричал, отобрал всё, раздал своим. Тем самым дал понять остальным, кто есть кто здесь. Так что – чего уж? Обязанности на судне распределены – чего уж? Остальным бы можно и отвалить теперь – чего уж?

Не тут-то было…

Когда выкатились на дамбу и метрах в сорока увидели на воде колыхающуюся связку лодок, все разом стали. Зачем-то начали молчком оглядывать друг друга. Проверяюще. Явно с тайным подвохом, коварством… И вдруг – иэххх! – всей оравой стартанули. К лодкам. Дескать, кто первые – те и поплывут. Впереди сам Дыня несётся. Шаток и Санька с вёслами наперевес. Зеляя кидает, цепляет шестом о рвущихся вперёд остальных. И Павлики сзади бежит с черпаком, подпрыгивает: «Куда-а? Дурачки-и-и!»

Дыня первым опомнился, тормознул. Его команда – тоже. Но остальных мимо пронесло, и они пуще наддали.

Подлетели к воде, запрыгали, вместе с лодками заплясали. Сталкивают, спинывают друг дружку в воду. Мгновение – и расселись. Все. В одной лодке. Только локтями ворчливо поталкиваются. Дыню ждут. А Дыня как увидел школьный класс в одной лодке – так пошёл в сторону, за живот схватился. «Да не в той! Не в той!» – «Чё, чё не в той?» – «Не в той лодке расселись! Хах-хах-хах!» Снова свалка пошла.

Ну, хватит – хорошего помаленьку! Дыня со всей определённостью проорал, что напрасна такая борьба отчаянная, напрасна, в лодке пойдут только пятеро: Шаток, Текаку, Зеляй, Павлики и он, Дыня – люди проверенные, надёжные. Всё! Дыня припал на песочек, стал доставать из заначки в трусах аккуратно заплёванный бычок, спички. Его команда солидно расселась рядом. Ну а остальные (что ж тут поделаешь!) взяли счастливцев в преданнейший частокол, сопливыми затёсами заблестев.