Юрий Салов - Гонки по лабиринту

Он припарковался возле своего дома и зайдя в подъезд, позвонил в местную полицию и попросил соединить его с отделом уголовных расследований, после чего понял, что его звонок проходит через компьютеры МГБ. Прошло некоторое время, прежде чем кто-то ответил, и Андрей попросил Эдуарда Борзюка. Его попросил подождать. Как и Федоров, он избегал российского полпредства, где мог получить информацию в течение нескольких минут.

Через некоторое время хриплый мужской голос спросил, говорит ли он с человеком, который хочет найти капитана Борзюка. Андрей ответил утвердительно, и мужчина сказал, что капитан теперь является замначальника Калининской исправительной колонии и не имеет прямого отношения к полиции. Андрей поблагодарил его и повесил трубку. Замначальника колонии Борзюк? Это казалось далеким от оперативной работы бизнесом и любопытной сменой карьеры. Но Андрей знал, что Гражинский был прав: в ДНР слова значат очень мало. Андрей должен был поехать снова в район Горловки, чтобы увидеть все своими глазами. Он вернулся к своей машине и поехал в том направлении, откуда только что приехал, прямо по тихой тенистой улице, которая упиралась в Червоногвардейский проспект,затем на север через улицы Свободы и Перемоги на шоссе Н20.

Миновав Яковлевку, Каштановое и Ясиноватую, он выехал на трассу Е50, двигаясь на северо-восток. Доехав до Горловки, он свернул с трассы и поехал на восток по улице Калашникова. Тюрьма находилась за речкой Луганка, недалеко от улицы Корчагина. Первоначально тюрьма была рассчитана на четыреста заключенных, но в настоящее время в ней содержалось более тысячи человек. Шестьдесят процентов заключенных ожидали суда и вынесения приговора.

Андрей повел машину вверх по грунтовке от главного шоссе, мимо небольшой группы зданий, где содержались женщины-заключенные, к голой грязной парковке, примыкающей к коллекции зданий из шлакоблоков за высоким сетчатым забором, окружавшим тюрьму. Он припарковал машину перед магазином, обслуживавшим тюремных охранников, некоторые из которых пили воду в проходе между зданиями с бетонным полом, прислонив деревянные стулья с прямыми спинками к оштукатуренной стене. Две рослые черно-белые свиньи рылись в камнях перед входом и дрались из-за картофельной и яблочной кожуры, которую охранники выбросили на солнце. Запах навоза доносился из подворотни, где бродячие свиньи оставили несколько капель своего помета, которые мужчины не потрудились выбросить в грязь.

Андрей запер машину, кивнул людям в тени и начал спускаться по небольшому склону к воротам. Солнце заливало четырехметровый бетонный забор, образовывавший внешний периметр тюрьмы, который был обнесен двумя рядам колючей проволоки и упорно сопротивлялся жарким волнам.

Когда Шальнев приблизился к караульному помещению по другую сторону потрепанной трубы и цепных ворот, снова где-то вдалеке послышались выстрелы. Повсеместное присутствие войны было реальностью в ДНР, к которой Андрей не мог привыкнуть. Ему казалось, что это было еще одним резким вторжением в повседневную жизнь местного населения, которая принимала ежедневные боевые действия так же легко, как если бы речь шла о пластиковой таре и одноразовых шприцах. От этого его передернуло.

- Добрый день, - Сказал Шальнев, останавливаясь у ворот.

Лейтенант, старший по возрасту и званию и самый низкорослый из шести охранников, отдыхавших под навесом, подошел к сетчатым воротам. Он ничего не сказал, но улыбнулся и кивнул, ожидая объяснений Шальнева.

- Я пришел к капитану Борзюку, - сказал Шальнев. Он вытащил свой паспорт и протянул его через отверстие в стене. Лейтенант взглянул на паспорт, его глаза бегло скользнули по нему, а вот удостоверение частного детектива было чем-то другим, скорее идентификация "сил безопасности" и требовала уважения. Он деловито кивнул.

- Минуту, - сказал он, показывая крошечный промежуток времени между большим и указательным пальцами. Он зашел в специальную кабинку и снял телефонную трубку. Шальнев посмотрел на остальных охранников. Двое из них не обращали на него внимания, один изучал его с немигающей наглостью, а двое других отводили глаза, когда он смотрел на них. Все они были вооружены. Все они, вероятно, были из местных.

Лейтенант быстро вышел из кабинки, и один из охранников, находившийся достаточно близко, чтобы подслушать его разговор, вскочил и пошел впереди него к воротам, открывая шлагбаум.

- Прошу, - сказал лейтенант. Он протянул паспорт и удостоверение Шальнева угрюмому человеку, который сидел за маленьким столиком с компьютером перед ним, и который старательно записал номера паспорта и удостоверения Андрея, которые затем положил в картонную коробку для обуви на хранение до возвращения Андрея. Он вбил резиновый штамп в чернильную подушечку и вдавил его в листок пропуска Шальнева, а затем Андрей повернулся и поднял руки, чтобы позволить другому охраннику провести поверхностный обыск.