Гийом Мюссо - Скидамаринк

– Вы хорошо знали, что она уже давно замужем

– За сенатором Маршем! Старая развалина, практически импотент, который

– который идеально подходит образу жизни своей жены, – закончил мою фразу Жемерек.

– А развод?

– Не будьте наивным: если бы она разошлась с мужем, это лишило бы ее всяких шансов претендовать на пост президента.

Витторио не отступал:

– Поверьте мне, Тео, Мелани к вам привязана, но у нее свое собственное понимание любви. Посмотрите хотя бы ее «языческую молитву», чтобы убедиться в этом.

– Языческую молитву?

С нашего расставания я никогда не смотрел фотографий, выпусков передач и не читал журналов, если там упоминалась Мэл Андерсон. Это объясняло, почему я не знал этого выражения. Оно было впервые использовано двумя журналистами Washington Post, которые заметили, что иногда во время публичных выступлений Мэл поднимала быстрый взгляд к небесам и подносила палец к мочке уха. Решив, что это какой-то ритуал, приносящий счастье, они окрестили этот жест «языческой молитвой», и это выражение разошлось дальше.

– Она объяснила мне, что это ваш жест признательности, и что каждый раз, когда она делала так, то хотела сказать, что любит вас и что эта любовь помогает ей жить.

– Сделайте мне одолжение, святой отец: занимайтесь лучше своими делами.

Если вы кого-то любите, вам не понравится, что этот человек станет рассказывать интимные вещи кому-то другому.

– Хорошо, ответил он, – последний факт к вашему сведению: вы ведь в курсе по поводу свитера?

– Какого свитера? – спросил я раздраженно.

– Свитера, который она носит каждый раз, когда играет в гольф. Когда она выходит на поле, на ней всегда синий свитер с орнаментом, который вы подарили ей в отпуске на островах Кап Код.

Все-таки, я понял одно: она меня не забыла. Эта простая мысль немного меня успокоила.

Барбара подключила свой компьютер к официальному сайту Белого Дома, содержащего архивные фильмы с различных церемоний, инаугураций и других событий из жизни президента и вице-президента.

Витторио допил виски и поднялся, чтобы пойти спать. Но Магнус, который уже давно пребывал в нетерпении, не захотел его отпускать:

– Минуточку, святой отец! А почему вы не сказали нам всего этого раньше?

– Это называется таинство исповеди, – смиренно ответил Кароза.

– Тем не менее, вы сказали, что признания Мелани нельзя было в полной мере назвать исповедью.

– Пусть так, если вам так хочется, это было обещание, данное другу. А я обычно держу свое слово.

На этом он попрощался и поднялся в свою комнату.

Прежде чем лечь спать, мне нужно было поговорить с Жемереком. Я налил еще один стакан алкоголя, в то время как Барбара заварила себе мятный чай.

– Магнус, скажите мне без смущения, сколько раз у вас были физические контакты с Мелани?

Жемерек бросил на меня тяжелый взгляд.

– Ну и вопросы у вас! Думаете, я считал? Она очень быстро забеременела и с тех пор мы прекратили наши физические отношения.

Я был практически уверен. По всей видимости, Мелани просто искала донора генов для своего ребенка, и в этом поиске не было ни любви, ни наслаждения.

То, что я сказал после, было, признаю, весьма жалким, и в принципе не соответствовало моему характеру. Мысленно возвращаясь к этому позднее, я думал, что мои слова можно объяснить умственным шоком, который я только что испытал. Это, безусловно, также было следствием определенной настойчивости, «мачизма», заложенного в мужском бессознательном, толкающем нас иногда затевать стычки на пустом месте.

– И еще один вопрос, если позволите, не знаете ли вы, что ммм казалось ли вам, что

– Казалось ли мне что? спросил он с раздражением.

– Что она была удовлетворена?

– Что вы имеете в виду, Тео?

– Я не знаю, но, может быть, это из-за вас она, в конце концов, стала испытывать отвращение к мужчинам.

– Не знаю, я ли заставил испытывать ее отвращение к мужчинам, но вас я сейчас отучу говорить такие глупости!

Не дав мне времени ответить, он неожиданно ударил меня, опрокинув на пол и осыпая ударами. С окровавленным ртом, я все-таки быстро поднялся и ответил ему серией прямых апперкотов.

– Я тебе морду набью, старая развалина!

Барбара, услышав крик, выбежала из кухни и разняла нас, резко отчитывая.

– Перестаньте! Вы ведете себя как мальчишки, вы меня разочаровываете.

Не одарив меня и взглядом, Магнус поднялся в свою комнату, чтобы позвонить дочери.

Я остался наедине с Барбарой.