Гийом Мюссо - Скидамаринк

Закутавшись в пледы, мы ужинали на балконе, слушали джаз, пили белое вино, а солнце уже садилось. Было очень хорошо: те трудности, через которые мы прошли в последнее время сняли вражду между нами.

Никто из нас ни разу не заговорил о событиях, которые произошли в Ирландии и не упомянул Жозефа Моми или Мона Лизу. Я знал, что мне потребуется много времени, чтобы перестать чувствовать себя виновным в смерти двух людей.

Расслабившись после вина, мы искали тему для разговора, и Барбара рассказала мне, что хотела бы перевоплотиться в перелетную птицу:

– Представьте себе радость, с которой можно смотреть на землю с высоты, вдали от всего

– Очень заманчиво.

– А у вас какие планы на следующую жизнь?

– Я бы стал гигантской черепахой и жил на Галапагосских островах. Некоторые большие черепахи живут до двухсот лет. Большую часть времени они спят. Они так долго остаются бездвижными, что почти смешиваются с минералами.

Она много смеялась.

Было что-то такое между нами.

Когда наступила ночь, мы вернулись в теплую гостиную.

Пока она допивала кофе, сидя на жемчужно-сером диване, я пошел на кухню, где заметил великолепную Elektra, старейшую итальянскую кофеварку. Я приготовил два эспрессо и принес их на подносе в гостиную.

Она поблагодарила меня за внимание и попросила прочитать несколько стихотворений на французском языке. Барбара немного знала мой родной язык и попросила разъяснить разницу между «ты» и «вы» и спросила, какое именно местоимение стоит употреблять, если бы мы с ней общались на французском.

– Думаю, что те, кто чуть не умер бок о бок, могут обращаться к друг другу на ты, – ответил я.

– И тем не менее я вас не знаю. Вы часто говорите о том, что вам не нравится, но так мало рассказываете о том, что цените в жизни.

Я встал и обошел диван, улыбаясь.

– Давайте посмотрим Я люблю Шуберта, Поля Сезанна, запах апельсина, шум дождя, альпинизм и походы Ваша очередь.

Она решила продолжить игру после минутного колебания:

– Я люблю шелковые платья, камеи, кружева, распятия, абсент, чертополох

Я остановился перед ней и продолжал, помогая себе всеми возможными жестами рук:

– Я люблю тишину, небольшие церкви, птиц, ветер, антиквариат, старые запахи, которые вызывают ностальгию.

Она встала с дивана, чтобы быть со мной вровень и продолжала:

– Я люблю излишества, излияния чувств, белье, секс и слезы.

Я подхватил ее на руки и начал кружить.

Она обняла меня за шею и засмеялась, наши губы были в опасной близости, когда зазвонил телефон. Как будто пойманный с поличным, я быстро поставил ее на пол. После четвертого звонка автоматически включилась видеосвязь, и мы увидели улыбающееся лицо Магнуса.

– Извините, что прерываю ваше воркование, но у нас есть срочные дела.

Джемерек вкратце рассказал о своих намерениях. Он хотел предугадать дальнейшие действия Мона Лизы (и найти больше информации о секретном проекте Стейнера), поэтому у него возникла идея поехать в Cell Research Therapeutics. Он утверждал, что все обдумал, и лучше всего было поехать туда в ночь с субботы на воскресенье, потому что в это время там намного спокойнее.

– Это неосмотрительно! воскликнул я. Это место, вероятно, охраняется лучше, чем мыс Канаверал.

– Это, конечно, опасно, – согласился профессор, – поэтому совсем необязательно ехать туда всем.

– В любом случае, не может быть и речи, чтобы я добровольно пошел в эту ловушку, где мне продырявят шкуру, – неистовствовал я. Вы поняли меня, Джемерек, я ни за что не пойду с вами. Никогда.

Глава 15. Лаборатория

Исследовательский центр Cell Research Therapeutics находился в Нью Гемпшире, недалеко от Монпелье. Ночью, когда мы приехали туда, дождь лил как из ведра. С заднего сидения минивэна Магнуса я все же рассмотрел огни большого здания, которое сияло в эту холодную ночь. Окруженное стеной, как минимум в три метра, оно больше походило на военный лагерь, чем на научно-исследовательский центр.

В то время как мы проезжали последние сто метров, отделяющие нас от поста охраны, Магнус сказал мне, смеясь, что сотрудники, работающие в центре, называют его «Концлагерь», что явно не прибавило мне уверенности в себе.

Как только мы подъехали к входу, сработал электронный пропуск, прикрепленный к лобовому стеклу автомобиля. Пока ворота медленно открывались, два охранника внимательно осматривали нашу машину, пока Джемерек не опустил окно:

– Привет Диего, привет Джонни, отвратительная погодка, не так ли?