Евгений Бузни - Джалита

Андрей настаивал на своём, упрямо утверждая, что в Москве был лишь с одной девушкой, о которой знает только то, что зовут её Настя. Услыхав знакомое имя, Поваров тут же вспомнил свои неудавшиеся поиски и предложил Андрею попытаться всё же найти дом, в котором, как он утверждает, его принимала прекрасная девушка. Они поехали вместе на станцию метро «Новокузнецкая», чтобы начать, как сказал Поваров, от самой печки.

Андрей находился в состоянии сильного смущения. Ему, конечно, очень хотелось встретиться вновь с Настенькой, но не таким же способом — в сопровождении офицера КГБ? Это, во-первых. А во-вторых, вдруг она и не была больна? Хотя он тоже пока не болен, как объяснили врачи. И он, и Вера являются лишь носителями вируса. Но, может, и правда, к нему вирус перешёл от жены?

Отношения супругов между собой стали чрезвычайно сложными в связи с этой историей. Оба чуть не пришли в ярость, узнав об измене второй половины, и в то же время сами сознавали, что оказались не лучше партнёра. Раньше казалось, что изменять можно в одностороннем порядке, объясняя это себе недостаточной любовью со стороны другого. Обоим хотелось разойтись, и оба чётко поняли, что быть с другими, лишёнными вируса СПИД людьми, им категорически запрещается. Значит единственное, что им остаётся — это быть всё-таки вместе и простить друг другу измены.

Но как же всё-таки слова Настеньки, намекавшие на её собственную трагедию? Удалившись от девушки по времени и расстоянию, Андрей не раз вспоминал её с некоторым чувством угрызения совести оттого, что вот насладился одномоментной любовью и укатил, а она осталась со своими проблемами, причиной которых он мог бы оказаться в случае её беременности. Думал и о том, что мог бы родиться и ребёнок, о настоящем отце которого, ей пришлось бы умалчивать, чтобы не испортить отношения с мужем. И тут была бы явно его вина. А он и в ус не дует.

Эти мысли тут же перебивались другими. Скорее всего, девушка просто играла им. Ловко изобразила из себя больную, чтобы обратить на себя внимание, а он и лопухнулся. Подскочил к ней, а дальше то всё легко произошло. Разве мог он устоять перед такими красивыми грудями, раскрывшимися перед ним в её комнате? Нет, конечно. И она это понимала, потому лишь для раззадоривания отталкивалась сначала. И хоть очень не хотелось Андрею верить в такой вариант, но и чувствовать себя виновным тоже как-то не казалось правильным.

Оправдывать себя в любой ситуации — черта многих характеров. Оценивать себя всегда правильно — удел единиц сильных и умных. Андрей к ним, по-видимому, не очень относился.

Теперь всё опять закрутилось в обратную сторону, и Андрей чувствовал свою вину перед Настенькой, чувствовал, что должен был оставить её в покое, должен был догадаться о её состоянии. Что теперь говорить ей при встрече? За кого она его примет? За предателя?

Поваров догадывался, о чём думает молодой человек, почти его ровесник, и пытался успокоить, объясняя, что Настю обязательно надо найти, чтобы, во-первых, помочь хоть чем-то ей самой, поскольку она и не знает о том, что оказалась инфицированной, а, во-вторых, спасти других людей, которые могут пострадать от неё.

Добравшись до станции Новокузнецкая, Поваров попросил Андрея попытаться всё восстановить в памяти и действовать чисто интуитивно, что он и делал. Они вошли в вагон в сторону центра и вышли на следующей станции.

Здесь Андрей вспомнил, что поднимался с Настей по эскалаторам дважды, второй раз по очень короткому.

Поваров сообщил, что такого выхода здесь нет. Но есть на станции Тверская, которая идёт дальше. Они снова сели в вагон и выйдя на следующей остановке, пошли к правому эскалатору. Поднявшись по нему, Андрей вдруг указал на светящееся табло «К магазину «Наташа».

— Вот здесь мы выходили. Настя сказала: «К Наташе», и я решил, что она имела в виду девушку, а потом выяснилось, что это магазин.

Выйдя на поверхность, Андрей направился вперёд, вспомнив, что проходили мимо газетного киоска. Память начинала восстанавливать картину и Андрей, через некоторое время колебаний, подошёл всё-таки к двери дома, которая казалось очень знакомой.

Тут он совсем запаниковал.

— Олег Викторович, я, честное слово, боюсь идти с вами. Может вы сами сначала? Или, наоборот, я сам пойду.

— Ну и что вы скажете, если выйдет муж?

— Да, в этом случае не знаю.

— Нет уж, идёмте вместе. Я найду, что сказать. А это точно та дверь?

— Думаю, что та, поскольку других и нет здесь.