Евгений Бузни - Александра

Пришлось вкладывать много энергии в представление кандидатуры:

— Я представляю так, что в обязанности моего заместителя будет входить широкий круг вопросов… И в связи с этим товарищ Янаев, будучи опытным политиком, как нельзя лучше подходит к тому, чтобы рекомендовать его на этот пост. Те, кто с ним в последние годы соприкасался, очевидно, согласятся со мной, что это человек, который уже сложился, что он зрелый политик, хорошо ориентируется в политических вопросах, человек с твёрдыми принципами, активный сторонник перестройки и активный её участник. Надеюсь, что съезд поддержит моё предложение и окажет доверие, избрав моим заместителем товарища Янаева.

Но Горбачёву теперь не подчинялись, как пять лет назад, и попросили предложить несколько кандидатур для выбора, на что он ответил, жёстко делая упор на своё право выбора, а не съезда:

— Я могу сказать, что в данном случае такая постановка вопроса не может считаться правильной и приемлемой. Такие требования ко мне и тем более какой-то нажим на съезд, думаю, неправомерны. Речь идёт о том, что на этом посту должен быть человек, которого выбирает и называет Президент. И было бы даже странно, если бы Президент вышел и начал сейчас перед вами рассуждать: я, мол, не знаю, давайте поговорим, хороших людей много. Давайте вносить предложения, сказали бы мне, делайте ваш выбор. Я делаю выбор. Прошу это рассматривать как моё конституционное право, а также как то, что идёт процесс формирования команды Президента, которому придётся отвечать за всё, что она берёт на себя.

Попросили пояснить, по каким критериям делался такой выбор. Горбачёв, объяснял, не сдавая своих позиций:

— Я, кажется, уже сказал. Первое — это зрелый политик, способный участвовать в обсуждении и принятии важных, крупных решений государственного масштаба. Для этого он подготовлен. Второе — это человек, который знает направления внутренней политики и основательно знаком с направлениями внешней политики. Третье — это человек, который привержен политике перестройки, обновлению нашего общества. По-моему, о нём достаточно сказано. Ещё я ценю в товарище Янаеве умение вести диалог, общаться, слушать других. Это его сильная сторона.

И вот тут был задан вопрос, который очень скоро обрёл огромное значение.

— Мы все ходим под Богом, все смертные. Скажите, пожалуйста, видите ли вы товарища Янаева на посту Президента, своим преемником?

Горбачёв ответил на этот хитрый вопрос так же хитро уклончиво, хотя истинный ответ тоже знал, но не мог высказывать, предрешая будущие события:

— Я вижу его сейчас на посту вице-президента. Причём готов сказать, что появятся завтра какие-то привходящие обстоятельства — и товарищ Янаев будет уверенно вести дело. Это надёжный человек.

Тогда слово, как и полагается, предоставили самому Янаеву, который, выходя к трибуне несколько нервной от сильного волнения походкой, рассказал о себе, что мог. Пятьдесят три года, два высших образования — сельскохозяйственное и юридическое, кандидат исторических наук, работал секретарём обкома комсомола, двенадцать лет возглавлял Комитет молодёжных организаций СССР, в 1980 году стал заместителем председателя Союза советских обществ дружбы с зарубежными странами, последнее время работал председателем ВЦСПС, имеет жену, двух дочерей, внука.

Неплохая карьера. Можно было бы никуда больше не стремиться. Да он и не рвался в общем-то. Вся беда состояла в том, что сам кандидат узнал о предстоящем повышении в ранг вице-президента неожиданно и не смог даже привыкнуть к такой мысли. И тут, как школьнику, ему задают каверзный вопрос.

Просят назвать тему кандидатской диссертации. Это, конечно, неспроста. Но отвечать нужно и он говорит:

— С удовольствием называю тему диссертации. Моя диссертация была посвящена проблемам троцкизма и анархизма. Защищал я её в Москве, в Институте международного рабочего движения. По-моему, ни одного чёрного шара я не получил. Год защиты, по-моему, или 1976, или 1977. Я волнуюсь. Будем считать — 1976 год.

И опять вопрос. Теперь посерьёзней. Это тебе не в партию или комсомол вступать, где при приёме вопросы задавали для проформы, чтоб только создать видимость солидности. Тут начались вопросы с пристрастием.

— Вы сказали о политическом хаосе в стране и необходимости восстановления уважения к Конституции. Скажите, пожалуйста, какими средствами и методами вы предполагаете бороться за уважение к Конституции и с политическим хаосом в стране? Это первый вопрос.