Михаэль Шаранг - Сын батрака

Когда оба директора правления пошли в барак, десятник еще раз попытался обратиться к одному из молодых инженеров.

— Что вам еще надо? — сердито спросил тот.

— Вы же сами знаете! Мне необходимо поговорить с инженером Хольтером относительно плотников.

— Но не теперь же, Вихалек! — отмахнулся от него молодой инженер. — Вы же видите, Хольтер не один. У него срочное совещание. Потом, когда я вам скажу.

Срочное совещание действительно имело место.

Младший из двух инженеров всякий раз, когда Хольтер проводил совещание на стройке, должен был предоставлять ему свой кабинет. Рехбергер, председатель производственного совета, из-за которого и приехали сюда директора, помогал сегодня младшему. Потом остался один в комнате и стал ждать.

Рехбергер немного тревожился. То и дело вытирал лоб носовым платком, отчего спутались его волнистые, обычно аккуратно зачесанные назад волосы. Потом совсем разнервничался.

Приглашая его на совещание, ему не сообщили, по какому оно будет поводу. Но это он, в общем-то, представлял себе. Предвидел что-то в таком роде, когда в прошлую пятницу ему в руки попал экземпляр циркуляра. Он все время ждал звонка Хольтера. Но чего он уж никак не ждал, так это того, что к делу подключится Секанина.

Рехбергер боялся его не только как «серого кардинала» фирмы, но, несмотря на практиковавшееся у них социальное партнерство, и как политического противника. Секанина, который свою политическую роль в экономике играл, как правило, оставаясь в тени, славился тем, что не спускал инакомыслящим ни малейшего промаха.

Заслышав в коридоре шаги, Рехбергер поднялся с кресла. Когда они здоровались, его поразило, что Хольтер был весьма сдержан, тогда как Секанина приветливо пожал ему руку.

В скором времени Рехбергеру стало ясно, что эти двое приехали сюда вовсе не затем, чтобы сделать ему выговор. Когда речь зашла о секретном циркуляре, который ему дал Хольтер и который он неосмотрительно оставил в своей конторе, так что его мог взять любой, Секанина все-таки держался вполне дружелюбно, Рехбергер заподозрил, что обоим менеджерам что-то от него нужно.

Он оказался прав. Секанина и Хольтер дали ему понять, что он должен исправить свою ошибку, объявив злонамеренной фальшивкой циркуляр, который Бенда уже успел распространить среди рабочих. Рехбергер немедленно согласился. Можно было даже подумать, что он испытывает благодарность за это предложение.

— Все равно я должен что-то предпринять против Бенды! — заверил он их. — Теперь-то я с ним разделаюсь, и уже окончательно!

Но с этим Секанина был в корне не согласен. Он призвал председателя производственного совета рассуждать логически.

— Бенда, — сказал он, — это производственный совет, мы должны это помнить, к тому же, насколько мне известно, он без особого труда собрал сравнительно много голосов.

— Больше он их не соберет! — перебил Рехбергер.

Подобные заверения уже не интересовали доктора Секанину.

— Это вы нам продемонстрируете на следующих выборах, — сказал он. — В данный момент мы должны исходить из того, что у Бенды есть в коллективе немало приверженцев. Если мы атакуем его, он сплотит их вокруг себя, и кто знает, что из этого выйдет.

— Значит, листовка против Бенды отпадает? — несколько разочарованно спросил Рехбергер.

Секанина и Хольтер переглянулись. Секанина подал Хольтеру знак, чтобы тот еще раз растолковал непонятливому Рехбергеру суть дела. Сам он не имел охоты повторяться.

— Ну, почему же, — сказал инженер, — листовка будет заготовлена на всякий случай, только имя Бенды не должно там фигурировать. Если мы станем утверждать, что циркуляр — фальшивка, то это и будет косвенным обвинением против него. Пока этого достаточно.

— А нельзя ли сделать еще что-нибудь, непосредственно против Бенды?

— Видите ли, — продолжал Хольтер, — если мы нападем на Бенду, загоним его в угол, то ему ничего другого не останется, как перейти в контрнаступление. Наверно, лучше всего было бы его каким-то образом изолировать.

Тут до Рехбергера дошло наконец, какую тактику избрали оба менеджера.

— Если нам не удастся обезвредить его, — резюмировал Секанина, — причем так, чтобы никто ничего не заподозрил и сам он не мог поднять шум, то неприятностей мы здесь не оберемся.

Рехбергер кивнул, соглашаясь, но добавил:

— У вас есть и другие средства, если вы хотите от кого-нибудь избавиться.

— Разумеется, — сказал Секанина, — но решать, когда и где применять эти средства, вы уж предоставьте нам.