Дэвид Юн - Весь мир Фрэнка Ли

– Ну, я очень надеюсь, что да, – отвечает папа Брит.

Мама и папа Брит говорят почти так же, как мы с ней сейчас. Интересно, думаю я, а как разговаривали мои мама с папой, когда папа только начал ухаживать (как выразился папа Брит) за ней? Такой записи нет, а если бы она и существовала, то была бы на корейском. При желании можно было бы перевести. Но тогда она звучала бы совсем иначе.

Начинается понедельник. На алгебре Брит роняет свой ластик, и я быстро его поднимаю.

– Спасибо, – говорит она. Ее глаза горят.

– Пожалуйста, – отвечаю я.

– Какие вы милые друг с другом, – замечает мистер Софт с таким удивленным выражением лица, словно кто‐то пукнул, но запахло почему‐то розами. – Ну ладно, теперь краткая история того фарса, который называют схоластическими тестами.

Урок оканчивается. Я с нежностью смотрю на Брит, и она смотрит на меня до тех пор, пока не исчезает за углом.

– Amore, – говорит Кью и хлопает в ладоши. – Ну так вот. В Кровавом замке все закончилось плохо. Маг Пола Олмо погиб.

Я смотрю на Кью. Смерть персонажа – это серьезно и в отличие от компьютерных игр навсегда.

– Да ладно! Что случилось?

Кью пожимает плечами:

– Стал слишком жадным. Он нас обманывал, подменял наши драгоценные камни фальшивками и думал, что никто не заметит. Но это все‐таки заметили.

– Неужели Пол так делал?

Пол относил потерянные бумажники в бюро находок. Пол не воровал.

– Мы поставили ему ультиматум: сражайся с нами или покончи жизнь самоубийством, чтобы сохранить остатки чести.

– Божечки!

– Нам только кажется, что мы знаем человека. – Кью дышит на очки, чтобы протереть стекла.

Я уже придумал дюжину прекрасных, как драгоценные камни, метафор, но в ответ просто смеюсь. Вдруг от толпы отделяется Джо Сонг. Она ест из пакета гигантский виноград. Я знаю этот сорт. По-корейски он называется wang-podo. Wang – это «большой», а podo – это просто «виноград». Корейцы почему‐то очень любят гигантский виноград. Джо показывает мне язык и запускает в меня виноградиной. Шмяк! – виноград попадает прямо в шею.

– Блин! – говорю я со смехом.

– Ха-ха-ха-ха-ха! – смеется Джо.

Я поднимаю виноградину и бросаю в нее. Она отбегает с криком «А-а-а-а-а-а!». Но потом оборачивается, чтобы улыбнуться мне. Кью вопросительно смотрит на меня:

– И что это было?

– Ну… – начинаю я, подбирая слова. – Она друг семьи, понимаешь? Мы общаемся на Сборищах. А тут как‐то разговорились, и выяснилось, что она суперклевая.

– Ага-а-а, – отвечает Кью, не меняя выражения лица.

– Рот закрой, – говорю я ему. – Мозги простудишь.

Чуть позже мы едем к нему домой. Я за рулем. На ужин обещают курицу тетраззини, только есть мы ее будем с острым луизианским соусом, потому что без приправы эту гадость есть могут только младенцы.

– Так, значит, тебе нравится Брит, – задумчиво замечает Кью.

Легким движением руля я заставляю машину чуть петлять из стороны в сторону на дороге.

– Да, мне нравится Брит, – отвечаю я.

– А чего там у тебя с Джо происходит?

– Мы с Джо близкие друзья, – говорю я. – Просто до недавнего времени я не осознавал, насколько близкие.

– То есть вы недавно подружились и теперь очень близкие друзья.

– Типа, да.

Его телефон вибрирует, но Кью не обращает на это внимания.

– Так почему ты не сказал раньше?

Слова Кью начинают скакать у меня в голове, как мячики для пинг-понга. «Почему ты не сказал раньше? Почему ты не сказал? Почему?»

Надо все рассказать Кью. Я не должен обманывать его насчет моего… обмана.

– Слушай, – говорю я. – Мне нужно кое‐что рассказать тебе про нас с Джо. Скажем так: у нас особые отношения. С бонусами.

Кью делает большие глаза.

Я взмахиваю руками.

– Стоп-стоп-стоп! Совсем не те бонусы, о которых ты подумал.

Обезьянье зеркало Кью снова вибрирует. Это его мама. Кью включает громкую связь.

– Уилл, – говорит мама. Она по‐прежнему называет своего сына так. – Не надо включать громкую связь.

– Слишком поздно, мам.

– Ты можешь по пути домой забрать из додзе свою сестру?

– Мам, у меня здесь очень важный разговор.

– Миссис Ли, мы с радостью ее заберем, – громко говорю я.

Кью бьет меня, но мне совсем не больно.

– Спасибо, Фрэнки.

Кью заканчивает разговор и показывает на меня пальцем.

– Продолжай.

– Продолжу, – отвечаю я. – Только давай сначала заедем за твоей сестрой.

Мы героически закидываем в себя ужин, потея от острого соуса. Эвон, видимо, слишком крута для того, чтобы потеть. Даже после добавки у нее на лбу ни капельки пота. Она дает мне салфетку.