Татьяна Архипова - Суздаль. Это моя земля

Ангелы поначалу предложили концепцию белой вече ринки Total White. Но директор всё-таки попросил «зафигачить в концепцию немного нефтянки». Так родилась идея про чёрно-белое, нефть — чёрное золото, дресс-код: монохром. Завсегдатаям столичных вечеринок только дай повод прийти в карнавальном. За ярким образом и смелым гримом отлично скрываются все комплексы, грязные помыслы и душевные боли. Потому на вечеринку «Росгаза» руководство пришло наряженное, под стать своему положению на социальной лестнице: группками у барной стойки кучковались Люциферы, Воланды, Дартвейдеры, Короли ночи. На пуфиках и в глубоких креслах сидели ощутимо неюные Малефисенты и ещё какие-то злобные правительницы. Породистые секретари и помощники, которых топ-менеджмент взял с собой в расчёте на полуночное продолжение корпоративного расслабона, в основном были представлены чёрно-белой голливудской фауной. Табрис и Ишим пришли как есть, во всем своем первозданном ангельском великолепии.

— Где такие роскошные крылья взяли, пацаны? — обратился к ним генеральный.

Его формы уверенного в себе человека были туго затянуты в чёрный латекс, на губах алела яркая красная помада. Голову венчали рога Малифесенты. Завершал образ длинный чёрный плащ. Покачивая бёдрами в такт Лободе, он мусолил в руках стакан вискаря и громко, фальшиво подпевал: «Все люди как люди, а я — суперзвезда».

— Есть в Хамовниках местечко, — попытался его перекричать Ишим.

— Сдайте потом контакты, плиз, а то у моей старшей концерт в школе будет. Ей бы пригодились такие крылья… «А я дэнс, а я дэнс, а я дэнс танцевала тебе», — продолжил кружиться директор. — Всё-таки не ошибся я в вас, пацаны. Нравитесь вы мне. Хочется сделать для вас что-то… необыкновенное. С этими словами генеральный запустил руку под плащ.

Внезапно у обоих ангелов оказалось по одному малюсенькому пакетику с голубой таблеткой.

— Только тсс, если кто-нибудь увидит, меня разорвут на куски. Это убойная штука, за ней вся Москва гоняется.

— А что с этим делать? — спросил Табрис и посмотрел с надеждой на Ишима.

— Проглотить.

Много чего видели ангелы за свою ангельскую жизнь — небо в алмазах, райские кущи, поющих херувимов, сиринов, алконостов и гамаюнов, пробовали амброзию и пыльцу. Но так хорошо, как сейчас, им ещё никогда не было. Табрис ощущал себя фиолетовой сферой, летящей над планетами солнечной системы, умело лавируя между кометами и метеорами. Ишиму казалось, что он парит над поверхностью океана, близко подлетает к воде, поднимает на руки русалок, водяных и дельфинов, пролетает с ними несколько метров и потом отпускает обратно в море.

[4]

На экране перед Началами и ректором разворачивалась поистине невиданная для жителей Земли картина. Два чистопородных ангела поочерёдно вылетали из окна ресторана на шестидесятом этаже. Один — с великолепными черно-белыми крыльями — рассекал между высоток Москва-Сити как фантастический звездолёт. Другой — с белоснежными, переливающимися перламутром в свете прожекторов — катал ряженых. Начала особенно впечатлились, когда Ишим усадил на одно своё плечо мужика в образе женщины с чёрными рогами, а на второе — бородатую женщину в образе Иисуса. Фоном надрывалась кавер-группа, исполнявшая творчески переработанную под заказчика вечеринки партию Каиафы из «Иисус Христос — cуперзвезда». «Росгаз, Росгаз, только Росгаз. Ведь мы вызывали только Росгаз!» — вопил солист, копируя и интонации, и манеру легендарного Боба Бингхэма из мьюзикла 1973 года.

— Во дают! Орлы! — с затаённым восхищением проговорили Начала, прихлопнув своей загорелой девичьей ладошкой по укрытому сарафаном бедру. — Туда как пить дать армию ангельского спецназа придется отправить, чтобы уничтожить все записи. Ну и воспоминания тоже надо будет прорядить.

Ректор скомкал экран обратно в бумажный лист и положил его себе в карман.

— Вы, пожалуйста, об этом не беспокойтесь, спецы уже в пути. Мы всё решим. Никто ничего помнить не будет. До «ВКонтакте» ничего не дойдет.

— Ладно, пока мы ждем наших элэсдэшных горе-астронавтов, помоги мне тут с огурцами. Вон там подвязать надо, — Начала как ни в чем ни бывало снова проследовали к грядкам. Ректор покорно поплёлся за ними.

[5]

Секретарша Зиночка очень не любила молодежь. Когда они толпились в лобби, то расслабиться было невозможно. То новую помаду подрежут, то кожу с нанонапылением унесут.

— Ну что, парни, натворили вы дел в этой своей Москве, — прошипела Зиночка и посмотрела на горе-ангелов.