Татьяна Архипова - Суздаль. Это моя земля

Мне иногда казалось, что он родился с куском глины в руке, настолько тонкие и изящные вещи он мог делать из довольно грубой и неподатливой материи. Я к нему относилась с большой теплотой, мне импонировали все его странности, которые в любом мегаполисе пришлись бы кстати, но не в нашей закостенелой деревне, где проживало десять тысяч человек, и телефон каждого был в записной книжке.

После окончания школы, когда большинство в поисках приключений и масштабных проектов разъехались кто в Москву, кто в Питер, а кто, на худой конец, как я, во Владимир, он решил остаться в Суздале, полностью посвящая себя керамике. Мы вели длинные, пространные беседы, о предназначении, смысле жизни и любви. Я всё никак не могла понять, почему он не едет в Москву, в Суриковское или в Питер, на архитектурный, но он твердил про память рода, про «где родился, там и пригодился».

— Ну и зря ты, Марк! Закопаешь свой талант в свою любимую суздальскую землю!

— А ты, Юль, так ничего про себя не поняла. Думаешь, от себя убежишь?

— Ты хоть раз пытался?

— А зачем? У меня здесь есть всё. А чего нет, я сам сделаю.

Я уехала во Владимир, отучилась зачем-то на экономическом, потом в поисках работы мечты поехала в Москву, но по дороге к карьере выдающегося логиста нашла себе мужа, которого не любила. В 22 у меня уже было двое детей и смысл жизни, который появился с их приходом. Иногда думала о том, как бы сложилась моя судьба, останься я в Суздале. Это был риторический вопрос, но чем больше проходило времени, тем чаще я его себе задавала. С наёмным трудом у меня не заладилось, дети уже выросли, а муж пропадал в командировках или ещё где. И чем старше я становилась, тем чаще думала о том, чтобы вернуться в Суздаль. И Марк… Он не давал мне покоя. Казалось, что перед моим отъездом я должна была сделать что-то очень важное для него, для себя, для нас, но я не сделала. Убежала, как и говорил Марк.

[2]

За восемнадцать лет, что я не была в Суздале, он мало изменился. Все улицы на месте, зданий новых не появилось, разве что только «Пятерочка» и офис продаж «Билайна» в Гостином дворе, да и рестораны на каждом углу. Было видно, что новая администрация старалась сделать из этого маленького уездного города центр притяжения туристов.

Я не хотела специально искать встречи с Марком, малодушно надеялась наткнуться на него в районе Кремля, где мы с ним любили гулять. Родители и родственники давно разъехались, знакомых почти не осталось, поэтому, чтобы никого не смущать и самой не смущаться, разместилась в «Пушкарке». Вышла гулять, сделала большой крюк от Пушкарской и долго, бесцельно бродила вдоль знакомых улиц: Виноградова, Ленина, дошла наконец до Кабацкой Горы.

— И что вам всем в своей Москве не сидится, — проскрипел голос за моей спиной.

Это был суздальский сумасшедший дядя Вася. Можно сказать, местная легенда. Я его сразу узнала. За исключением более глубоких морщин, за восемнадцать лет он почти не изменился, даже одежда та же. Светлый плащ поверх старого синего спортивного костюма с олимпийкой, из кармана торчит маленькая тряпичная кукла-оберег. Сейчас он выглядит скорее жалким, чем устрашающим, а как же мы его боялись в школе. Мама говорила, что под плащом он абсолютно голый, что если он нас поймает, то «сделает с нами страшное», поэтому мы обходили его за километр.

— Ой, ничего себе, вы ещё живы, — неожиданно вырвалось у меня.

— А я смотрю, вас вежливости в мегаполисе обучили. Да, живее всех живых, чего и вам желаю, — прохрипел старик, но без злобы. — Ваших тут никого не осталось, кто-то заезжает иногда, но не густо.

— С чего вы взяли, что мне это интересно?

— Да вы все сюда возвращаетесь за старыми воспоминаниями, сколько я уже вас таких видел.

Я собралась всё отрицать, но старик посмотрел на меня настолько пронзительным взглядом, что я решила идти ва-банк.

— Я ищу Марка… помните, был такой в нашем классе?

— А как же не помнить? Вы ещё вечно с ним ходили сладкой парочкой. Женился твой Марк недавно, бросил керамику свою и женился.

— Как бросил? Это же было смыслом его жизни?

— А я почем знаю? Он в Дымовской керамике долго работал, его там очень ценили, прогрессивные взгляды, разработка новых технологий, а потом с творчеством не заладилось. Ну все развели руками, конечно, парень-то странный. Но особо даже никто не удивился. Ради такой жены как у него, можно было и душу дьяволу продать.

[3]

Я поблагодарила старика и на автомате пошла дальше. Что же теперь делать? Надо было честно себе признаться — я ведь искренне надеялась, что он тут сходит с ума от одиночества. И тут я такая, расфуфыренная вся приеду, обниму, поцелую. Хотя я даже не знаю, как он сейчас выглядит. Может, он обрюзгший, отекший мужик с пивным животиком? А я уже придумала, как мы будем с ним жить вместе. Удивительно, как женщины могут себе придумать того, чего нет, в это поверить, а потом разочароваться. Как быстро маленькая мысль может обрасти небывалыми подробностями и обстоятельствами. Возможно, и с Марком я всё себе придумала. Мне казалось, что между нами было всегда что-то большее, но мы были молодые, глупые и ничего про себя не знали. А сейчас, с высоты своего опыта, я-то понятно, что знаю всё про себя… ну и про него тоже.