Петр Полухин - Я — гитарист. Воспоминания Петра Полухина

Мы отыграли концерт в Кемерово. Следующий в Норильске. Прямого рейса нет, только через Красноярск. Послал я телеграмму в филармонию Красноярска, чтобы нам купили билеты в Норильск. Была зима. Прилетели в Красноярск. Администратор — мужчина без ноги говорит: «Извините, не успел купить вам билеты на сегодня. Завтра полетите». Он нас поселил в гостинице. Мы его пригласили в ресторан и на другой день вылетели в Норильск. В аэропорту узнали, что рейс, которым мы должны лететь вчера, разбился при посадке.

После концерта в музыкальной школе

Играли концерт в музыкальной школе, добирались, наверное, полчаса. Метель и сильный ветер сдувал с ног. После концерта преподаватели нас пригласили в ресторан. Спрашивали: «За какие провинности вас сюда сослали?». Я говорю, что мы из Киева, а «Союзконцерт» знает, что украинцы безотказные. Попробуй — откажись! И на два года тебе не запланируют концерты.

Летом, когда концертный зал киевской филармонии закрыт, дирекция устраивает концерты камерной музыки в музеях, в картинных галереях, в церквах, которые имеют историческую ценность и открыты для туристов. Мне устроили концерты в музее Андреевская церковь — памятник архитектуры восемнадцатого столетия, архитектор Растрелли. Я сыграл три программы подряд. Это было в 1983 году.

Испанская музыка:

— Луис Милан. «Три паваны».

— Гаспар Санз. «Старинные испанские танцы».

— Фернандо Сор. «Вариации на тему Моцарта».

— Хаокин Турина.«Севилья».

— Исаак Альбенис. «Кадис», «Отзвуки Калеты».

— Хаокин Малатс, «Испанская серенада».

— Висенте Гомес. «Мавританская гранада».

— Франсиско Таррега «Арагонская хота».

Итальянская музыка:

— Никколо Паганини «Романс для гитары и скрипки», «Три менуэта», «Венецианский карнавал».

— Винченцо Галилей. «Сюита эпохи Возрождения».

— Антонио Вивальди. «Концерт для гитары и струнных».

— Фернандо Карулли. «Концерт для гитары».

Латиноамериканская музыка:

— А. Барриос «Собор».

— М. Понсе «Мексикансая серенада».

— Ж. Пернамбуко «Индейский напев», «Бразильский танец».

— Лео Брауэр «Колыбельная», «Характерный танец».

— Х. Креспо «Мелодии инков».

— Х. Морель «Грустный танец».

— М. Анидо «Виталита».

— А. Синополи «Серенада — Каприччио».

— Э. Вилла — Лобос «Прелюдия», «Этюд номер пять».

Но один концерт я не забуду никогда. Ко мне обратилась заслуженная артистка Украины Лариса Хазым- Бек. Сопрано. Красивая, молодая женщина:

— Пётр, позволь в твоей программе «Итальянская музыка» спеть две старинные арии Луиджи Керубини «Аве Мария» и Клаудио Монтеверди «О, дайте мне…».

Состоялся этот концерт в колонном зале филармонии. Она своим пением заканчивала первое отделение концерта. Как она пела!.. Мне казалось, что это пение ангела, спустившегося на землю… И вскоре она умерла. У неё был рак. Это было последнее её выступление. Она прощалась с публикой.

В 1985 году у меня были концерты по крупным городам России, где есть филармонии и концертные залы для камерных исполнителей. Последним был Куйбышев, где, как я узнал позже, в театре оперы и балета пел мой однополчанин, певец хора ансамбля песни и пляски киевского военного округа, баритон —Анатолий Понамаренко. В то время он был уже народным артистом России. На концерте у меня не был, хотя в центре города я видел свои афиши. Мы с ним дружили. Жаль, не пришлось встретиться. Наверное, он был на гастролях.

Зато при возвращении у меня в самолёте произошла незабываемая встреча с другим знаменитым певцом. Когда в самолёте я сел в кресло, рядом со мною сел человек лет сорока, то мне показалось, что я его уже где-то видел. И тут я вспомнил: «Да это же народный артист России — Леонид Сметанников!».

— Вы Сметанников? — обратился я к нему.

— Да. А вы кто? — спросил он.

— Я гитарист Полухин…

— Видел я ваши афиши, — с улыбкой проговорил он, — Не мешает выпить за знакомство.

Он тут же открыл «дипломат». Достал бутылку армянского коньяка и добротную закуску: бутерброды с колбасой и сыром. Разлил коньяк по мельхиоровым стаканчикам, но подошедшая стюардесса заметила, что распивать в самолёте спиртное не положено. Но узнав, кто мы, сказала: «Только чтобы всё было не очень заметно».

Выпили. Закусили. Разговорились.

— Леонид, — сказал я ему. — Народная песня «Выйду я на улицу» в твоём исполнении — шедевр. Производит большое впечатление на меня. Но когда ты поёшь русский романс Фета «Сияла ночь», то в нём делаешь существенную ошибку. Ты поёшь: «Рояль был весь разбит и струны в нём дрожали…». Леонид, Афанасий Фет, был дворянин, у дворян не были разбитые рояли. Это в наше время в клубах стоят разбитые рояли и всё исполнители так поют. У Фета в стихах написано: «Рояль был весь раскрыт…».