Марк Хелприн - Париж в настоящем времени

– Чая? Печенья?

– Да ничего не надо.

– Дювалье? – позвал Арно.

Дювалье повернулся к нему, ожидая вопроса.

– Чтобы араб – да не пил кофе?

Повисла пауза.

– Вообще-то, я не араб, Арно. Я француз-мусульманин.

– Тогда извини. Чтобы француз-мусульманин не пил кофе?

– Посмотреть на тебя, так ты вылитый француз-протестант, который пьет кофе.

Арно покачал головой.

– Католик?

– Нет.

– Атеист?

– Я верующий.

– Буддист? Индуист? Иудей?

Арно застенчиво улыбнулся:

– Надо же, поставили мусульманина и еврея на дело, в котором, как оказалось, еврей убил двоих мусульман.

– Точно.

– Намеренно!

– Они тогда еще не знали, что преступник вроде как еврей, но знали, что обе жертвы – арабы. Они могли выбрать кого угодно из нашего отдела, но выбрали нас с тобой.

– Ради справедливости для обеих конфессий?

– Может, для того, чтобы не вмешивать христиан в это дело. Это незаконно, но не докажешь. А знаешь, Ушар как раз на такое и способен, мудила.

– Арно, ты не похож на еврея.

– Вот именно, Дювалье, зато ты похож, и я вступлюсь за тебя, если какие-то арабы вздумают тебя избить.

– У меня есть пистолет.

– Ты застрелил бы их?

– Конечно. А ты схватил бы еврея, убившего двоих арабов?

– Обязательно.

– Может, Ушар не такой уж и…

– Я тебе чая принесу, – сказал Арно.

Когда Арно вернулся – а вернулся он гораздо позже, потому что в это время пришлось прошагать намного дальше, чем он планировал, – Дювалье с довольным видом развалился в кресле.

– Извини, – сказал ему Арно, – чай, наверно, остыл.

– Кажется, я что-то нашел.

– Пока меня не было?

– Гляди-ка. Я прошелся вниз по течению от Понт-де-Гренель. Ничего, правда?

– Я уже смотрел там. Камеры кончились перед поворотом. Я ничего не увидел.

– Ага, но есть еще дорожная камера на левом берегу, которая смотрит через дорогу и, значит, через реку тоже.

– Так далеко. Как ты мог что-то рассмотреть? Разве что кто-то вылез на левый берег? Там освещение было?

– Нет. И никто из реки не вылезал, во всяком случае при свете никто. Вода зверски холодная, так что или он вылез ночью, или сам уже труп.

– Так что же ты нашел? Камера слишком далеко, чтобы что-то увидеть, а светло станет только через несколько часов. Надо камеры у метро больше смотреть, на станциях всегда освещение.

– Возможно. Но посмотри на это.

Они склонились к экрану Дювалье. Он прокрутил видео в ускоренном темпе от момента преступления до рассвета.

– Там ничего не видно, Дювалье. Река совершенно черная, кроме проплывающих мимо барж. Даже батобусы не ходят. Поздно и холодно. Одни баржи.

– Вот именно. Видишь ходовые огни на баржах, высоко над водой?

– Не так уж и высоко.

– Выше, чем у гребных лодок, как на Олимпиаде.

– И что ты хочешь показать?

– Вот это строение, – сказал Дювалье, указывая на экран, – это лодочный домик. Днем оттуда вытаскивают такие лодки. Погода была плохая, так что чуть позже, в сумерках, только две лодки выходили. И на них были фонари, – наверное, правило у них такое.

– И?..

– А в ночь преступления не было ни одного огонька близко к воде, а значит – ни одной лодки на воде, на рассвете тоже ни одну лодку не спускали. Затем, утром, смотри, никто не входит в лодочный домик. Но кто-то оттуда выходит. А перед уходом он что-то выносит на палубу.

– И кто это?

– Откуда я знаю? Вот он на причале. Затем, чуть позже, он уходит. Если увеличить на максимум, то видно.

Он приблизил изображение, и Арно сказал:

– Это мужчина. Теперь вижу. А что на нем надето?

– Кажется, блейзер.

– Как почти на всех мужчинах Парижа. Будто по Лондону ходишь. Но на нашем парне был дождевик.

– Интересно, этот мужик там ночевал? Если нет, значит он вылез из воды. Перед тем как уйти, он ненадолго выходит и заходит обратно.

– Может, он сторож и там живет?

– Возможно, – согласился Дювалье. – Давай выясним. Представь, что убийца часто ходит на веслах от этого причала. Он должен знать реку, знать все течения и что его вынесет в безопасное место, где он выберется из воды и спрячется.

– Насколько это вероятно?

– Совершенно невероятно. Но если он занимается греблей, то он должен быть силен, силен настолько, чтобы убить двоих голыми руками. У нас его ДНК. Все, что нам нужно, – это…

– Представляешь, сколько народу может иметь туда доступ? Мы целую вечность будем их проверять. Оно того стоит?

– Конечно. Не может их быть так уж много, да и что еще у нас есть?