Андрей Воронин - Убийца не придет на похороны

— Да, получилось. Орел улетел.

— Хороший сон.

— Я тоже подумал, больно уж хорош сон! Даже настроение у меня поднялось. И день как бы уже кончается, а тут как раз ты позвонил, как раз день и не кончился, несколько минут до полуночи было. Так что, видишь, мой сон в руку. Правда, признаюсь, о тебе, Сергей, я о тебе сегодня не подумал. И вообще, как-то ни о чем не думал, ни о ком конкретно и ни о чем конкретно. Да, да, сон сбылся, — повторил Сан Саныч, откупоривая бутылку водки.

— Нет, дядя Саша, я не буду.

— А что так, завязал?

— Да нет, за рулем я.

— Тогда святое дело. А вот я выпью. Тебя я уже похоронил, а тут ты воскрес, живой и здоровый. За это я не могу не выпить, это как на войне. Бывало, самолеты летят, бомбы падают, свист, взрывы. Видишь, что взорвалось там, где только что знакомый солдат сидел, земляк, можно сказать, друг, ну и думаю, что нет уже человека. А проходит час, встречаешься с земляком, он живой и здоровый, только грязный весь, прокопченный, да и не слышит ни хрена, а только улыбается. Так и с тобой, Сергей. Ну, рассказывай, а то все я, да я.

— Чаю нальешь, дядя Саша? Раз уж водки нельзя.

— Что за вопрос, конечно, конечно. Ешь. Вот колбаса, вот огурцы, вот капустка, сам квасил, вот яйца вареные. Извини, не знал, что ты появишься, а то бы приготовился солиднее.

— Да ну, дядя Саша, перестань, я просто рад тебя видеть.

— Давай, давай, Сережа, ешь, что бог послал. Рассказывай, как ты, да что, если, конечно, хочешь. А если нет, буду говорить я. Мне же даже поболтать не с кем.

— Понимаю, понимаю, дядя Саша, — и Дорогин начал свой неторопливый рассказ.

А через три часа, когда Сан Саныч в одиночку почти допил бутылку водки, время от время вытирая кулаком слезы с морщинистых щек, они вдвоем покинули квартиру и спустились в подвалы. Дядя Саша открыл подвал, щелкнул выключателем. В небольшом, три на три метра, подвальном помещении было тесно от всевозможных предметов, давным-давно вышедших из употребления.

— Сейчас, сейчас, Сережа, конечно у меня все есть. В квартире, как ты понимаешь, не держу, все в подвале, все мое состояние.

Отодвинув в сторону несколько ящиков с пустыми трехлитровыми банками, дядя Саша открыл замки на узком длинном ящике, выкрашенном в зеленый цвет. Таким цветом, как правило, красят военное имущество.

— Вот здесь у меня кое-что есть, — он вытащил две металлические банки, тоже зеленого цвета. — Ты не думай, это не военный дым, это наш, киношный. Правда, им уже не пользовались лет пятнадцать, но поверь мне, старому артиллеристу, это то, что тебе нужно. Именно то. Такого другого ты не найдешь нигде, его просто нет, вышел из употребления. А у меня осталось. «Белое солнце пустыни» сняли, а он остался. Помнишь, когда нефтяная цистерна горит, вот этот дым я и ставил. Думал дубль снять придется. Но получилось с первого раза. Я лишек и прихватил словно бы знал, что пригодится тебе, хотел же в нашем фильме его использовать. Ну, да бог с ним, что прошлое вспоминать, одна боль да и все.

Дорогин принял банки, положил их в целлофановый пакет и с благодарностью пожал руку старому пиротехнику.

— Слушай, дядя Саша, тут такое дело… Надеюсь, мы еще с тобой свидимся… я хочу тебя выручить.

— Меня выручить? — изумился старик.

— Ну, да, тебя, а то кого же еще мне выручать? — Сергей Дорогин, немного стесняясь, вытащил из внутреннего кармана куртки толстую пачку стодолларовых банкнот. Деньги были перевязаны бечевкой. — Вот, возьми, дядя Саша.

— Да ты что, за кого меня принимаешь? Я что, по-твоему, бродяга, бомж, сам себе не могу на хлеб заработать?

— Погоди, не хорохорься, дядя Саша, бери, от чистого сердца даю. Ты столько для меня сделал…

Старик отказывался. Он даже взбеленился и принялся махать руками.

— Обижусь на тебя, Сергей, руки никогда не подам.

— Руки можешь и не подавать, а деньги возьми. Мало ли что со мной случится. Если не появлюсь в ближайшее время, пользуйся, как своими. Считай, это твой гонорар за тот незаконченный фильм, недоснятый. Я же тогда с тобой до конца не расплатился.

— Вот когда доснимем, тогда и рассчитаешься.

— Его мы уже никогда не снимем и никогда не закончим. Поверь, я это знаю.

— Знаешь, не знаешь…

Еще минут пять Сергей убеждал дядю Сашу взять деньги и наконец сломал старика.

Тот взял пачку денег и даже испугался:

— Да я никогда отродясь таких денег в руках не держал.

— Ну, вот теперь и подержишь. И еще, дядя Саша, никому о том, что я появился, ни слова, ни полслова.