Андрей Воронин - Убийца не придет на похороны

«Что-то здесь не так!»

Мамон взял фомку, фонарь и вышел на крыльцо.

— Ты где, твою мать?

Через пять минут он уже стоял над распростертым телом Бурого, голова которого лежала в луже крови. Мамон перевернул своего друга и ужаснулся: горло было располосовано до позвоночника, к тому же ровно, одним ударом.

— Мать твою … кто же тебя так?! — и он, как волчок, закрутился на одном месте, размахивая фомкой.

Только сейчас Мамон заметил открытый шкаф, в котором стояло два баллона с газом. Он посмотрел, шланги были обрезаны. О том, что баллоны стояли в шкафу, он знал прекрасно. Сам сегодня разогревал на плите чайник.

«Кому нужны баллоны? Может, кто из местных позарился, хотел украсть, а тут на Бурого нарвался. Но чтобы завалить Бурого, это еще надо умудриться. А главное, из-за чего — из-за двух баллонов, скорее всего, почти пустых».

Бандиту пока и в голову не приходило, что в баллонах может быть еще что-то, кроме сжиженного газа. Двигать баллоны при осмотре дома никто из искавших не стал, лишь заглянули в шкаф и даже не закрыли замок, тем более, на железной дверце был отбит трафарет в виде черепа с костями. Мамон понял, у него есть два выхода: один — сделать ноги, но тогда Бурого спишут на него и смыться он никуда не сможет. Оставался другой вариант — срочно звонить своим и звать, чтобы кто-то приехал.

Мамон еще не успел набрать номер, а машина Рычагова уже въехала в гараж. Железные ворота были закрыты. Дорогин зажег свет и только сейчас увидел, как выглядит Геннадий Рычагов. Тот был бледен, Сергею показалось, что хирург сейчас потеряет сознание.

— Не волнуйся, поздно уже волноваться, дело сделано. И даже если в этих баллонах ни хрена не окажется, назад уже не повернешь. И даже ты не смог бы его уже спасти.

— Кого?

— Бандита, он на меня кинулся с ножом. Да не стой, помоги вытащить.

Они вытащили баллоны, совершенно одинаковые, красные, немного ободранные.

— Как ты думаешь, в каком из них деньги?

— В них деньги? Ты, наверное, с ума сошел.

— Быть может.

Дорогин подошел и отвернул вентиль на первом баллоне. Тут же со свистом из баллона пошел газ. Тогда Дорогин положил руку на вентиль второго баллона и рывком сорвал его. Баллон не отозвался и звуком. Дорогин постучал по нему кулаком. Звук был такой, что стало ясно, баллон не совсем пуст.

— Ну-ка, помоги, его надо положить.

Вдвоем мужчины положили баллон на верстак. Дорогин присел, разглядывая днище.

— Я так и предполагал.

В днище было высверлено или вырезано большое отверстие, на нем стояла заглушка, но такая, что ключом не вывернуть. По краям ее было просверлено два маленьких отверстия и требовался разъем — брусок с двумя штифтами, которым можно было ее вывернуть.

— Придержи баллон, — распорядился Дорогин и схватив с верстака напильник, вставил его в одно из отверстий. Молотком принялся колотить по торцу напильника. Заглушка не проворачивалась.

— Черт, крепко закрутили!

— А может, здесь резьба в другую сторону? — предположил Рычагов.

— Может быть.

Дорогин перехватил молоток в левую руку и дважды ударил. Заглушка сдвинулась. После четвертого удара Сергей уже смог выкрутить ее руками. Та, глухо зазвенев, упала к его ногам. С замиранием сердца, задержав дыхание, Дорогин заглянул в черное отверстие.

— Что-то там есть, — пробормотал он.

Рычагову тоже не терпелось заглянуть во внутрь. Он хотел щелкнуть зажигалкой.

— Стой, не надо!

Зажмурившись, Рычагов попытался запустить руку в отверстие, но Дорогин его удержал:

— Давай перевернем баллон и вытряхнем.

Что они и сделали. На дощатый настил гаража посыпались аккуратные пластиковые упаковки накрест перевязанные бечевкой. Сквозь прозрачный полиэтилен виднелись стодолларовые купюры. Громыхнул, завернутый в бумагу золотой слиток. Пачки сыпались и сыпались, как из рога изобилия. На полу набралась изрядная куча.

Наконец вывалилась последняя пачка. Дорогин на всякий случай еще раз тряхнул баллон, чтобы убедиться, не осталось ли что внутри. Затем откатил уже бесполезный баллон под верстак.

— Ну, что теперь скажешь, Геннадий Федорович?

— Скажу, что страшно. Мне так страшно не было еще никогда.

— Это пройдет, — философски заметил Сергей. — Дай-ка сюда старую плащ-палатку, — не глядя, по памяти Дорогин указал в угол.

Они попытались сосчитать деньги, когда забрасывали их на плащ-палатку. Но как это сделать, если пачки были неровными? Одни большие, как кирпичи, другие в два — три раза меньшие. В одной из упаковок были явно не деньги — картонная коробка, тяжелая, отлитая словно из свинца.