Ричард Роупер - Как не умереть в одиночестве

– И у нас к тому времени сложилось впечатление, что человек этот был довольно спокойный, нормальный…

– Эндрю, я не уверена, что ты в порядке… Здесь дети…

– О-о-о, все будет хорошо!

Пегги взяла его руку под столом и крепко сжала. Но только значительно позже Эндрю понял, что это не знак нежности, а попытка заставить его замолчать.

– Значит, спальня была пустая, если не считать телика, и я случайно включил его, и вот тебе на…

– Эндрю, давай поговорим о чем-нибудь другом, а?

– … оказывается, он смотрел грязный фильм под названием « Гавань – курс на север».

Последние слова Пегги удалось заглушить, повысив голос, так что эффект был смазан.

– Давайте, девочки, сыграем в карты или во что-нибудь еще, – предложила Имоджен. – Мейзи, помоги научить Сьюзи.

Пока Мейзи ходила за картами, Эндрю – как это свойственно пьяным – неожиданно решил, что ему жизненно необходимо доказать свою полезность и сделать это надо настолько убедительно, чтобы заслужить похвалу.

– Я пойду и помою посуду, – категорически заявил он тоном добровольца, направляющегося в горящий дом, чтобы спасти детей. Некоторое время спустя, когда он пытался натянуть резиновые перчатки у раковины, к нему подошла Пегги.

– Эй, это уже лишнее, – негромко и с улыбкой сказала она, но прозвучавшая в ее голосе твердость несколько отрезвила Эндрю.

– Извини. Немного увлекся. Просто… понимаешь, я чувствую себя таким счастливым.

Пегги хотела что-то сказать, но промолчала и вместо этого сжала его плечо.

– Почему бы тебе не пойти и не отдохнуть немного в гостиной? Ты гость и не должен мыть посуду.

Эндрю хотел было возразить, но Пегги стояла так близко, ее ладонь лежала на его руке, и ему вдруг очень захотелось сделать именно то, о чем она просит.

Девочки с Имоджен на время оставили карты, чтобы поиграть в «меси блинчик, меси блинчик, пекарь», их руки замелькали, сливаясь в размытое пятно, а когда наконец они сбились с ритма и потеряли координацию, то разразились неудержимым смехом. Уходя, Эндрю услышал обрывок разговора.

– Эта паста, которую мы только что ели, – сказала Мейзи.

– Да, детка? – откликнулась Имоджен.

– Она была аль денте ?

– Думаю, она была Джейми Оливер , милая, – ответила Имоджен и рассмеялась над собственной шуткой. « По крайней мере, не я один пьян», – подумал Эндрю и упал на диван, внезапно почувствовав изнеможение. Вся эта эйфория изрядно его утомила, но он все равно хотел, чтобы день продолжался и продолжался. Надо только чуточку передохнуть, на минутку закрыть глаза.

Во сне он очутился в незнакомом доме, одетый в обычный защитный костюм, который жал, как будто с непривычки, вызывая ощущение нехватки воздуха. Эндрю не помнил, что именно должен искать; присутствовало лишь ощущение, что дело касается каких-то документов.

– Пегги, что мы опять ищем? – крикнул он.

Но ее ответ прозвучал невнятно, и, хотя Эндрю заглянул в каждую комнату, найти коллегу не получилось. Потом он заблудился. Новые помещения появлялись одно за другим, и за порогом каждого открывалось незнакомое место, но Пегги в них не было, и на его призывы никто не отвечал, а защитный костюм начал душить, и сознание как будто меркло. Зазвучала музыка – раздражающе фальшивая, густая, вызывающая вибрации во всем теле. Это была песня Эллы, но голос звучал так, будто проигрывался на замедленной скорости . «Гооолуубааая лууунаа, меняааа ты вииииделаааа стояааащииим одииииноокооо». Эндрю попробовал крикнуть, чтобы эту вещь выключили и поставили что-то другое, что угодно, только не ее, но не смог произнести ни звука. Внезапно он оказался в собственной квартире, и там, в углу, спиной к нему стояла Пегги. Но пока Эндрю приближался к ней, зовя по имени, а музыка играла все громче и громче, он понял, что это вовсе не Пегги, а кто-то с волнистыми каштановыми волосами и с очками в оранжевой оправе в опущенной руке; потом очки выскользнули из пальцев и начали медленно падать на пол…

– Ты в порядке?

Эндрю открыл глаза и обнаружил, что лежит на диване, а Пегги склонилась над ним, и ее ладонь касалась его щеки.

Это не сон?

– Прости… Я не знала, будить ли тебя, но мне показалось, что тебя мучают кошмары, – сказала Пегги.

Веки дрогнули, Эндрю закрыл глаза и едва слышно пробормотал:

– Тебе не нужно извиняться. Никогда… никогда не извиняйся. Ты спасла меня.

– Поверь мне, это поможет.

Трясущейся рукой Эндрю взял у Пегги банку «Айрон-Брю» и сделал осторожный глоток.