Леонид Гартунг - Был такой случай… Повести

Однажды Федя все, что думает о ней и о Белом, выложил сестре. Она выслушала и засмеялась:

— Во-первых, когда спрошу твоего совета, тогда ты выскажешь свое мнение. Понял?

— Почему не понять? А во-вторых?

— Не скажу, обидишься.

— Не обижусь… Даю слово…

— Обещаешь? Тогда слушай… Я считаю — рано тебе рассуждать о том, чего не понимаешь.

Федя хотел было обидеться. А потом задумался. Правильно сестра говорит. Если откровенно, он и вправду не все понимает. А понимают ли они сами?

У мамы свое мнение: у нее в сундуке лежит подвенечное платье и белая фата. Платье дожидается своего часа, только не очень-то похоже, чтоб час этот наступил.

Никак не получалось мира между Клавушкой и Белым. Что бы он ни сказал, Клавушка обязательно возражала. Так, например, он говорил простое:

— Будет дождь.

Клава тут же отзывалась:

— Откуда тебе известно?

— Туча наползает.

— Как наползет, так и уползет!

Или он спрашивал Таю:

— Ты читала в газете? — и называл статью.

Клава не упускала случая иронически спросить его:

— Ты и газеты читаешь? Все стараешься умнее стать?

И находчивый Белый почему-то не знал, что ответить.

Зато к Игорю Клавушка относилась с откровенным восхищением:

— Парень — первый сорт. Присмотрись! Как раз по тебе, — говорила она Таиске. — Вполне положительный. А Арик не из твоей оперы. Верно?

— Не знаю.

А вскоре Федя всерьез поссорился с Таиской. Он читал во дворе, как вдруг где-то близко зазвенело, запело. Федя даже вздрогнул. Думал, что Белый включил «Аккорд». Посмотрел на свое окно и тогда понял, откуда звук. На кораблевском подоконнике работал какой-то проигрыватель. Бросил книжку, вбежал в комнату, кинулся к Таиске:

— Чей такой? Клавушкин?

— Я купила.

— На какие шиши?

— Какой ты грубиян. Такой жаргон — уши вянут.

— «Уши вянут» — тоже жаргон.

— Не жаргон, а идиома.

— Какая разница?

Федю вдруг осенило, крикнул сестре:

— Покажи-ка нашу книжку.

— А ты кто? Ревизор?

— Покажи…

— На! Отцепись…

Она бросила сберегательную книжку Феде. Он поймал ее на лету. Посмотрел — снято.

Сел, задумался.

— Ну, что надулся, как мышь на крупу?..

— Причем тут мышь?

— Ну, хочешь, я его в окно выброшу. И не будет у нас никакой музыки.

— Бросай! Мне-то что?

Таиска подержала проигрыватель над головой и поставила на место.

— Ну, чего ты взъелся? Верну тебе твои копейки.

— Порядочные люди так не поступают, — сказал Федя, стараясь выглядеть спокойным.

— Знаю… Все знаю, что ты мне скажешь… И вообще — оставь меня в покое.

«Оставь в покое» означало «убирайся вон!». Что Феде оставалось делать? Он ушел в беседку и стал обдумывать, что случилось. Прощай телевизор, голубая мечта… Но из-за одного телевизора Федя так не переживал бы. Сестра потратила общие деньги, даже не поинтересовавшись его мнением. Вот что особенно обидно.

За ужином мать заметила, что между братом и сестрой пробежала черная кошка.

— Вы что? Повздорили?

— С чего ты взяла? — удивилась Таиска почти натурально.

Федя промолчал, ему не хотелось ни врать, ни рассказывать, что случилось.

О новом проигрывателе мать ничего не спросила, видно, тоже подумала, что это Клавушкин.

С некоторых пор Клавушка загрустила. И однажды сказала Таиске, отодвигая от себя учебники:

— Зря ты со мной занимаешься. Не в коня корм…

— Что ты, с ума сошла?

— Нет, почему? Неужели тебе действительно нравятся эти крючки?

— Интегралы…

— Романтика крючков? Бр-р…

— Что ты «брыкаешь»?

— Ошиблась… Не влечет меня ни к математике, ни к физике. И пересдавать не надо.

— Что ты говоришь? Устала?

— Нисколько. Говорю, что чувствую.

На этом их занятия прекратились.

После этого был случай: Аркадий и Клавушка о чем-то оживленно говорили, Федя видел их в садике за столом. Аркадий сидел спиной к мальчишке, а вот Клавушка лицом к нему, и Федя удивился, какой она может быть красивой и веселой.

А потом Клавушка и Таиска окончательно поссорились. Ссора вспыхнула из-за пустяка, из-за каких-то паршивых духов.

Федю давно возмущала манера Клавушки лить духи на себя прямо из горлышка пузырька. Он сказал ей:

— Вот пульверизатор…

— Не будь жмотом, — огрызнулась Клавушка.

Тут вернулась Таиска. И первый вопрос к Феде:

— Это ты мои духи трогал?

— И не думал. Не веришь — понюхай меня.

— А кто здесь похозяйничал?

— Я! — вмешалась Клавушка. Она сощурилась (так всегда делала, когда рассердится). Бросила Таиске: — Уж пожалела духи для подруги…