Джейн Джонсон - Преданное прошлое

— Добрый вечер, Кетрин.

Раис.

Он выдерживал ее прямой взгляд до тех пор, пока Кэт не отвела глаза, потом протянул что-то:

— Я решил, что это тебе пригодится.

Это был небольшой предмет, завернутый в кусок полотна. Кэт развернула его, ощупывая предмет. Она едва осмеливалась надеяться, но вдруг оказалось, что это именно она, столь дорогая ей книжка в переплете телячьей кожи, чуть потертом и потемневшем, но совершенно целом.

Она прижала ее к груди:

— Моя книжка!

— Боюсь, он немного пострадал. Почернел. Хадиджа пыталась ее сжечь.

— Хадиджа?

— Мой кузина, она же амина, которая принимает рабынь и готовит их для невольничий рынок. Уверен, ты ее еще не забыла. Она-то точно тебя помнит. К сожалению, тот красивый джеллаба, что я тебе подарил, не пережил этот случай.

Теперь Кэт вспомнила амину, маленькую надменно-красивую женщину, которая раздела их догола и подвергла столь унизительному осмотру, выявляя возможных девственниц. У нее вспыхнули щеки. Девушка опустила взгляд.

— Нет, я ее не забыла.

— Она, кажется, ревнует меня к тебе.

Кэт недоверчиво подняла взгляд:

— Ревнует? К чему? К тому, что ты выкрал меня из родного дома и пустил на продажу, словно обычную рабыню? Да как она может меня ревновать, если обращалась со мной как с животным? Нет, даже хуже, потому что животные не испытывают стыда, когда их голые тела подвергаются осмотру совершенно чужими людьми!

Он криво улыбнулся:

— Как я вижу, что ты пережила, совсем не притушил пламя, бушующее у тебя внутри, Кет-рин-Энн Триджинна.

— Да уж, все эти события и унижения, что я пережила, меня не уничтожили, — тихо отозвалась она. — Если ты добивался именно этого, то не преуспел. По правде сказать, мне, наверное, очень повезло, потому что мой новый хозяин — человек весьма разумный и рассудительный. Он дал мне работу, которая мне ужасно нравится, и она уже помогла мне восстановить некоторое уважение к самой себе и обрести новую надежду.

— Вероятно, он просто превосходный человек, раз сумел добиться столь много за такой короткий время.

— Я в этом совершенно уверена. Правда, я до сих пор не имела удовольствия познакомиться с ним лично.

— Странно, он ведь заплатил за тебя немалый деньги, а сам даже не представился, — задумчиво произнес аль-Андалуси.

Кэт сложила руки на груди и промолчала, хотя про себя должна была признать, что так оно и есть.

— Надеюсь, эта твой новый хозяин не будет считать тебя опасной, как считал я, — продолжал раис.

— Опасной?!

— Как говорят, Бог создал люди из глины. А джинн он создал из огня. Джинн очень опасна, они имеют сила, власть, чтоб завладеть человеком. — Он взял в руку прядь ее рыжих волос, высвободив их из-под головной повязки, и задумчиво пропустил ее между пальцами. — Так кто ты, Кет-рин, женщина или джинн?

Она высвободила свою прядь и запихнула обратно под головной шарф.

— Я женщина, из плоти и крови, — резко ответила она.

— Вот мне и кажется, что эта и есть самый опасный вещь из всего.

Он шутливо ей поклонился и ушел.

Так мы и читали вместе, Идрис и я, до восхода солнца. Его первые лучи начали проникать в салон сквозь ставни. Солнечный луч высветил руку Идриса, лежавшую на столе, сделав кожу бледно-золотистой, почти белой. Моя же рука лежала в тени, а книжка была освещена только наполовину, одна страница светлая, другая темная. Я хотела было что-то сказать по поводу этого освещения — оно показалось мне некоторым образом символическим, — но слишком устала, чтобы оформить эту мысль в слова, и вместо этого я лишь зевнула во весь рот, не в силах справиться с этим наваждением.

— Почему все-таки раис продал ее этому купцу? — спросила я озадаченно. — Или он сам и этот Касим — одно и то же лицо? Но тогда зачем ему было ее покупать, Кэт и так ему принадлежала. Ничего не понимаю!

— Вам нужно поспать, — твердо сказал Идрис. Он взял книгу, аккуратно закрыл ее и вложил мне в руки. — Поспите пару часиков, а потом вместе дочитаем; потом позавтракаем и отправимся к Халиду. — Он помолчал. — А за завтраком можете и вот это почитать.

В руке у него было несколько листов бумаги, довольно измятых на вид. Я уставилась на них, не понимая, что это такое. Протянула к ним руку, но Идрис встал и отвел свою, чтобы я до них не дотянулась.

— Не сейчас, — пояснил он.

И тогда я поняла — стало неприятно, — что это такое: записка и ксерокопии, которые Майкл оставил для меня в риаде. Я тогда сложила их, засунула в «Гордость рукодельницы» и забыла про них. О Господи, что же мне теперь делать? Как избавиться от Майкла?