Полина Елизарова - Ровно посредине, всегда чуть ближе к тебе [litres]

– Но нам всем бывает неуютно, когда мы сталкиваемся с чем-то новым.

– А если это новое не несет никакой очевидной опасности? Нет, Надя, они выдают то, что тебе прежде всего неуютно с собой. Возможно, всю сознательную жизнь, с пубертатного периода. Открой на страницах друзей любые непрофессиональные фотки. Взрослые стараются руки приладить, будто не знают куда деть, и только для детей это естественная часть тела. Дискомфорт – наше привычное состояние, а руки – реальное палево.

– Ну как это может быть связано с танцем? Танцуют же ногами)

– Напрямую. Мой гуру объясняет, что без расслабленных, но при этом четко держащих рамку рук ничего хорошего не получится. Мы не думаем о том, что делаем, в те редкие моменты, когда гладим ребенка, обожаемого питомца или любовника, когда искренне обнимаем того, кого пытаемся утешить. А все остальное время мы думаем о том, как выглядим со стороны.

– Кстати, каким конкретно танцем ты занимаешься? Сейчас же столько всего предлагают.

– Танец может быть только один – аргентинское танго.

– Ух ты! Моя родственница не танцует, но ходит смотреть. А сама из себя такая, что уж от нее-то я меньше всего этого ожидала.

– Не удивлена. Танго как раз захватывает тех, кто даже от себя этого меньше всего ожидает. Танго коварно, оно вскрывает глубоко спрятанное, непрожитое, непроигранное.

– Для этого же существуют психологи.

– А танго и есть мой психолог. Тело не обманешь. Говорить можно научиться что угодно и как угодно, а тело – это будто провинциальная служанка, насобиравшая по знакомым дорогую одежду и пытающаяся выдавать себя за леди.

– И все это тебе внушает твой наставник?

– Анжело – проводник. Я с собой на наших занятиях встречаюсь, понимаешь? И сама себя выслушиваю. Если хоть что-то здравое в голове появляется – пытаюсь разобраться, чтобы себе помочь.

– Интересно. Анжело… Он испанец?

– Уругваец.

– И где же он обитает?

– Снимает на Большой Никитской студию.

– А… Мой препод из Каталонии, тоже почти Анжело) Он – Анхель.

– Что ж… Не одним таджикам в Москву на заработки приезжать.

• Госдума одобрила признание СМИ иностранными агентами.

• В России отмечалось столетие Октябрьской революции.

• Ватикан запретил продажу сигарет.

• Картина Леонардо да Винчи «Спаситель мира», принадлежащая российскому миллиардеру, была продана на торгах аукционного дома Christie’s за 450 312 500$.

• Цена биткоина превысила 10 000$.

• В Уфе главный борец с коррупцией подарил возлюбленной Mercedes за 2,5 млн рублей.

• Среднемесячная температура в Москве –1С°.

1 ноября

Москва. Медицинский центр «Гармония».

Отделение стоматологии – Московская область КП «Сосны»

– Привет. Гляжу, от тебя три непринятых вызова.

– Мы можем на конец следующей недели сегодняшнюю запись перенести?

– Да без проблем! На этом этапе работы время терпит. Только тебе на рецепцию нужно дозвониться.

– Да знаю я. В-е-е-р! Мне очень херово. Я пробовала уже, там, как обычно, целую вечность занято. Как же меня бесит эта идиотская музыка! Уж лучше как раньше хамоватое «минуточку», и чтобы бабка в роговых очках и с морковной помадой дышала тебе в трубку. Сейчас же, куда ни позвони, везде одинаковую музыку слышишь, выть хочется, а когда наконец ответят, остается одно только желание – матом выругаться.

– А я-то что могу поделать? Такие вы все занятые… Одна я сижу здесь и в зубах ковыряюсь.

– Вер, ну пожалуйста!

– Ладно, сама перенесу. Мы столько об этом говорим – времени жалко. Когда сможешь подойти?

Вера и Надя

1 ноября Москва. Садовое кольцо. Кафе «Зазеркалье»

– Спасибо, что пришла.

– Угу…

– Почему шубку в гардероб не сдала? Сильно торопишься или боишься, что сопрут? Это та самая шиншилла, которую тебе Лешка на день рождения подарил? Балует он тебя… Да присядь ты уже, сегодня я угощаю. Надь, не дуйся! Совсем я без кожи осталась, понимаешь? Уже на пациентов стала огрызаться, мне еще не хватает без работы остаться… Надь, ты хоть головой, что ли, кивай! А то я будто с пустотой разговариваю. У меня этой пустоты теперь знаешь сколько? На улице бы встала и делилась с теми, кто не ценит, что имеет.

– Давай в храм сходим.

– Не вижу смысла.

– Те, кто ходит, говорят, реально легче становится.

– Ну и кто туда ходит? Стадо. Половина к психологам, половина – в храм. И то и другое – односторонняя связь. Выслушать может и подушка, причем совершенно бесплатно и без цепляющего ощущения твоей врожденной виновности. Гадание на кофейной гуще и то продуктивнее, там хоть клякса какая-то в ответ на вопрос материализуется.