Лиза Ко - Беспокойные

Дэниэл допил чашку.

— В Карлоу?

— Студенты из меньшинств вышли на протесты. — Питер сделал резкое ударение на слове «меньшинства». — Хотят, чтобы администрация учредила факультет этнографии.

— И что здесь плохого?

— Ну, не то чтобы мы с ними не согласны, — сказала Кэй. — В смысле, мы ведь тоже ценим разнообразие.

— Но уровень язвительности, — сказал Питер. — Откровенно говоря, он совсем не на пользу делу. С моих лекций уходили студенты. Это попросту срыв учебного процесса.

— Белые студенты, разумеется, тоже участвуют, — добавила Кэй. — Постоянные требования политкорректности, предупреждений о шокирующем содержании учебной программы. Боюсь, мы воспитали поколение неженок. Мне бы хотелось думать, что тебя мы вырастили без мысли, что тебе все должны.

— Конечно, мам.

Официантка вернулась с заказом, и Питер попросил еще кофе. Кэй достала из своей чашки пакетик и выжала ложечкой. По пятницам они не преподавали, встали в шесть утра, чтобы пять часов ехать в город. Родители планировали вернуться домой сразу после обеда, отказавшись от возможности переночевать в квартире Роланда. «Мы не будем спать на диване Роланда Фуэнтеса», — ответил Питер так, словно само предложение было абсурдным.

— Мне тоже еще кофе, пожалуйста. И воды. — С утра Дэниэл выхлебал уже два стакана, но во рту по-прежнему было сухо.

Кэй пригляделась к нему.

— Гулял вчера допоздна? Ты только проснулся?

Он покачал головой.

— Понимаю. Я помню, как ты просыпался спозаранку на летних каникулах.

— Вы меня знаете, — сказал Дэниэл. — Люблю вставать с первыми лучами.

— Кто рано встает, верно?

Питер размешал сахар в кофе.

— Как нынче поживает Роланд?

Когда Дэниэл проснулся сорок минут назад после нескольких часов рваного сна, его куртка лежала сложенной у изножья дивана, а дверь в спальню Роланда была закрыта. С тех пор как он сбежал с концерта, они еще не виделись.

Дэниэл цедил сквозь зубы, выдавливая предложения.

— Отлично! Вчера мы отыграли на концерте. — Когда он резал омлет, задел локтем Кэй.

— Вчера. В баре?

— Мам, я же понимаю. Только пиво время от времени.

— Ты знаешь, как говорят: искушение ведет к рецидивам. Тебе лучше быть с нами дома, ходить на собрания. Ты же ходишь здесь на собрания?

Каждый раз, когда они разговаривали, мама спрашивала одно и то же, и каждый раз Дэниэл врал.

— Одно постоянно проходит рядом с Роландом. Я тебе рассказывал.

Дэниэл видел письмо от декана, которое пришло в конце прошлого семестра, где жирным шрифтом извещалось об отчислении. После того как за весенний семестр его средний балл упал до 1,9, университет назначил ему испытательный срок, а в октябре он перестал ходить на пары. Питер установил на ноутбук Дэниэла программу блокировки, хотя покерные сайты и так уже забанили его за превышенное число аккаунтов с долгами.

Он стукнулся коленом о стол, расплескав чай Кэй. Питер наблюдал, как он промокает лужу салфеткой.

— У меня все хорошо. Нормально зарабатываю, не пользуюсь кредиткой, и сосед Роланда съезжает в мае, так что я займу его спальню. Это не Потсдам, где нечего делать. Здесь я слишком занят, чтобы отвлекаться на остальное.

— Говорит, в Потсдаме нечего делать, — фыркнул Питер. — Это колледж. Там полагается учиться, вот что там делают. А не это твое… остальное.

— Не знаю, — сказала Кэй. — Я почитала о зависимостях, и они порой выходят из-под контроля, а Нью-Йорк полон искушений.

— Мам, доверься мне.

— Дурная компания есть везде, да, но в Нью-Йорке больше людей, больше и шансов столкнуться с плохой компанией.

— Трудишься в мексиканском ресторане, как чернорабочий, — сказал Питер.

— Не будь расистом, — ответил Дэниэл.

— Что, теперь сказать «мексиканский» тоже расизм? Ну, ты подаешь тако и жареные бобы. Если это не мексиканское, то я уж и не знаю какое. Просто называю вещи своими именами.

— Ты серьезно? Владельцы белые и богатые, так что можешь не переживать. Там работают люди всех рас и возрастов. У меня есть коллега-индиец из Технологического института и черный коллега, который учится в Нью-Йоркском. А владельцы вообще не ходили в колледж — и пожалуйста, гребаные миллионеры. Я их ни разу не видел, потому что они даже не появляются в Нью-Йорке. Один живет в доме на дереве в штате Вашингтон, его брат серфит в Коста-Рике, а еще один перебрался в Берлин.

Питер промолчал, подцепив вилкой яйцо бенедикт.

— Дэниэл, — сказала Кэй. — Не разговаривай с отцом в таком тоне.