Коллектив авторов - Ковчег Лит. Том 1

Под столом стоял ящик водки.

В углу дерматинового дивана, застеленного поверх поролоновым ковриком, грудой лежала разноцветная одежда вперемешку с разнообразными головными уборами — впрочем, менее экзотическими, чем рембрандтовский берет Крысина.

— О! — сказал Андрей Валентинович и выбрал себе капитанскую фуражку с золотистым якорем.

Елена Павловна предпочла цветастую шаль с бахромой и тут же накинула ее себе на плечи.

Сестренки Крафт и так оказались в тельняшках — они просто скинули куртки и повязали друг другу шейные платки — красный и желтый. Что их теперь друг от друга хоть немного отличало, так как обе они были еще и в одинаковых джинсовых юбках и белых кроссовках на босу ногу.

Степан Аркадьевич, посмеиваясь, водрузил на голову кожаную ковбойскую шляпу, неравнодушным взглядом оценив приятные формы сестренок.

— Вуаля! — удовлетворенно произнес Крысин, оглядев команду. И тут же забросил в кастрюлю первую сотню пельменей из запаса, вылепленного собственноручно накануне.

— Помочь? — поинтересовалась Елена Павловна.

— Сейчас, — ответил Крысин, помешав пельмени шумовкой. — И сдвинем их разом, — добавил он, имея в виду граненые с ободком стаканы, кружком стоявшие в центре стола. — Сюда, сюда!

Степан Аркадьевич его понял и принялся переставлять стаканы, остальные ему помогли. Семь стаканов ровно выстроились по краю стола, словно перед началом неизвестной настольной игры. В первые три Крысин налил по четверти, в следующие три — по половине, а седьмой, достав вторую бутылку, наполнил до краев.

Пельмени быстро, справедливо и щедро были разложены по разновеликим эмалированным тарелкам.

— Соль-перец, кетчуп-майонез — на столе, — Крысин поднял стакан. Остальные разобрали свои: по верному ранжиру — женщинам по четверти, мужчинам — по половине. И лишь полный остался ближе к углу стола. — За Байкал-батюшку!

Но прежде чем чокнуться, Крысин открыл иллюминатор и, опуская безымянный палец в стакан, четырежды, крестообразно стряхнул капли водки наружу — в сторону воды, неба и двух берегов.

Крысин выпил легко и залпом, женщины пригубили, Андрей Валентинович осилил половину своей половины, и лишь Степан Аркадьевич, хоть и поперхнувшись, последовал примеру Крысина.

Устойчивые шаги по трапу не заставили себя ждать.

Капитан Рыбин, оглядев закусывающих, кивнул, поднял полный стакан и просто вылил его содержимое в себя. Даже не хмыкнув, он снова кивнул и, не закусывая, развернулся — и лишь пятки кирзовых сапог со стоптанными каблуками еще мгновение напоминали о его недавнем присутствии.

— Н‐да, сибирский характер, — проговорил Андрей Валентинович, но все, кроме Крысина, почему-то посмотрели на него с осуждением.

«Сибирский характер» был местной фигурой речи, употребляемой излишне часто — по поводу и без, — над которой заезжие гости беззлобно, а иногда и ернически подсмеивались.

Крысин же, освежив стаканы, усмехнулся:

— Вы, Андрей Валентинович, зря в очередной раз иронизируете… Это ж веками цементировалось. Крови и кровей тут понамешано. Я тут давеча Степану Аркадьевичу уже рассказывал. Про Слюдянку. — Степан согласно кивнул. — Первопроходцы — казаки, голь всякая перекатная — сюда поначалу перли, за ними государство подтягивалось. Остроги строили, все как-то обустраивалось. Кто только сюда не добредал… Ссыльные поляки и армяне держали тут торговлю, евреи — почтовый тракт, китайцы были лучшими горными рабочими, немцы — инженерами. Где они теперь все? — Крысин бросил быстрый добрый взгляд на сестренок Крафт. — Кроме потомков немцев и китайцев, но уже на других ролях? Ну, армяне по-прежнему торгуют. А остальные? Перемешались… Вот вам и «сибирский характер» — та самая гремучая смесь!

— А вы сами из каких будете? — дабы снизить пафос, поинтересовался Андрей Валентинович.

— Из ссыльнокаторжных…

Выпили еще, кто сколько смог, и Степан Аркадьевич отправился наверх, на палубу — подышать и покурить.

Солнце, поднявшись с востока, со стороны недалекой Японии, уже съело туман.

Дверца рубки была приоткрыта, и Степан Аркадьевич туда непроизвольно заглянул.

Капитан Рыбин мирно спал на коротком топчане.

Никем не управляемый катер шел наискосок Байкала сам по себе.

На палубу вышел Крысин в вишневом берете, похожий одновременно на Фауста и Мефистофеля.

— У нас все в порядке? — осторожно спросил Степан Аркадьевич.

Крысин мельком поинтересовался внутренностью рубки и состоянием Рыбина.