— Ладно, ба. Я пойду погуляю на Тот двор, — говорю я.
— На Тот двор? — бабушка недовольно хмыкает. — Только недолго, к восьми возвращайся. Я пирожков напеку.
— С яблоками?
— С яблоками.
— У‐у-у, — я облизываюсь.
— Только к восьми чтоб был как штык, слышишь?
— Слышу, ба, слышу…
Одеваясь, я вижу в зеркале, как бабушка тихонько крестит меня, пока я стою к ней спиной. Мне хорошо, легко, весело. Сегодня суббота, родители за мной приедут в воскресенье. До вечера еще можно бегать и играть на Том дворе. А когда я вернусь, будут готовы пирожки с яблоками. Еще горячие, липкие от выступившего сахарного сока, в корзинке будут лежать, накрытые полотенцем.
— Ну, я пошел…
Хлопнув дверью, я сбегаю с веранды по деревянной лестнице. Прохожу мимо малышни и вальяжно шествую через арку на Тот двор. Тот двор — дело серьезное. В него пускают только с девяти-десяти лет, тут большие пацаны играют, иногда и хулиганы заходят. Драки случаются. Но меня уважают, потому что мой старший брат на Том дворе часто бывает. Правда, сейчас его нет, он уехал в пионерлагерь. Это плохо. Потому что может появиться Витька Сероштан, верзила-двоечник из параллельного класса. Говорят, зимой он одного пятиклассника на катке сильно избил. Витька меня не любит. Пару раз побить обещал, но брат был рядом. А теперь… Но делать нечего — я уже на Том дворе. Вон пацаны играют в битки, вдалеке старшеклассники курят под деревом, кто-то играет в ножички. Витьки нигде не видно. Вот и отлично.
— Привет, — ко мне подбегает Сережка Ухов, приятель из соседнего дома. — В войнуху будем?
— Только давай не в немцев и наших.
— А в кого? В индейцев и ковбойцев?
— Не. В махновцев и красных.
— Давай. А кто махновцем будет?
— Я, — говорю. — И Тиху возьму.
Мы вооружаемся, распределяем территории и расходимся. Оружие у нас — самострелы с резинкой по типу рогатки, только длинные, как ружья. Делаются они просто: к палке ближе к прикладу прибивается маленькими гвоздями бельевая прищепка, а на носу «ствола» вколачиваются два расходящихся гвоздя покрупнее. К гвоздям петлей привязывается широкая и длинная резинка. В петлю резинки вкладывается вишневая косточка, резина оттягивается, вставляется вместе с косточкой в прищепку и зажимается в ней. Когда делаешь выстрел — нажимаешь сзади на прищепку, она открывается, и резинка выстреливает косточкой во врага.
Мы обороняем от красных дальний гараж, тут удобная диспозиция — потому что есть две песчаные кучи, на которые можно спрыгивать прямо с гаража или с дуба, что растет над гаражом. Но с патронами мы просчитались. Тиха рассыпал почти весь запас косточек, и поэтому гараж пришлось сдать. Но зато мы подкараулили одного из красных, Веню Бережного, когда он пытался обойти нас по песчаной куче, прыгнули вдвоем на него, быстро скрутили. У пленного в кармане нашлось много косточек, и мы расстреляли ими Уху так, что он с криком повалился в бурьян, закрываясь руками от пуль. Еще и гранатами забросали — комками глинистого песка. При этом я орал: «Свобода или смерть!»
Потом мы вчетвером отправились пить лимонад в магазин через дорогу — туда, куда бабушка мне ходить запрещает, но она все равно не узнает.
Вернувшись на Тот двор, я внезапно нос к носу сталкиваюсь с Витькой Сероштаном. Он в окружении молчаливых, сосредоточенных старшеклассников. Я собрался дать деру, но затем понял, что им до меня нет дела. Они куда-то торопятся, многозначительно переглядываясь. Витька, увидев в моих руках самострел с висящей резинкой, небрежно бросил:
— Что, все из детских пукалок стреляешь? — и презрительно сплюнул.
— А ты из чего? — сам от себя не ожидая такой наглости, поинтересовался я.
— Я? Вот из чего, — ухмыльнулся Сероштан, вытащил руку из кармана и показал мне тяжелый, сверкнувший на солнце самопал. Да, это, конечно, серьезно. Самопал — настоящее огнестрельное оружие, водится далеко не у всех пацанов. Еще большим авторитетом пользуются те, кто может качественно его изготовить. Делается самопал так: берется крепкая металлическая трубка, один ее конец сплющивается и плотно сворачивается. На трубке надфилем вытачивается отверстие для поджигания пороха из измельченных спичечных головок. Готовое дуло прикручивается проволокой к деревянному цевью, которое делается из похожего на рукоять пистолета обструганного и зашкуренного куска дерева. Обычно это обрезок толстой ветки.
— Дашь пальнуть? — зачем-то сказал я и тут же пожалел о своих словах.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу