Ричард Кондон - Честь семьи Прицци

Приехав домой в половине шестого, Чарли принял душ. Затем из шкафа в коридоре он достал коробку и вынул оттуда длинный нож с хорошим балансом, который позаимствовал когда-то у Маркси Хеллера. Поместив нож в легкие кожаные ножны, Чарли пристегнул их к левой голени. Сверху он надел пижамные брюки и убедился, встав перед зеркалом, что широкая брючина полностью скрывает нож. Перед тем как лечь в постель, он снимет наплечную кобуру с «магнумом» 38-го калибра и оставит на стуле в стороне, чтобы она видела. Он убьет ее самым быстрым и безболезненным способом. Она даже не успеет ничего понять.

Чарли сделал себе гамбургер, налил два бокала красного вина и сел в гостиной смотреть видео с Айрин. Он несколько раз прокрутил пленку, часто нажимая на паузу. Запись была короткая, как их совместная жизнь. Пока перед глазами проходили ее кадры, он понял, что имели в виду отец, Паули и тот оператор, которые, в отличие от него, не сошли с ума от Айрин. Спору нет, она красива, но не настолько, чтобы сходить с ума. Теперь Чарли оценил бы ее на семь баллов из десяти. Но больше всего его потряс тот факт, что он обманулся, думая, что она тоже полюбила его с первого взгляда, едва Мэй представила их друг другу. Теперь он видел, что это Мэй смотрит на него с обожанием, а не Айрин. Айрин смотрит, как пассажир тонущего судна на спасательную шлюпку. Он был ей необходим, но не по тем причинам, которые он себе нафантазировал.

Но Чарли не обиделся, он загрустил. Он ей этого никогда не простит. Отец был, как обычно, прав. Он был частью семьи Прицци всю жизнь, а с Айрин едва успел познакомиться. Тут и выбирать нечего.

Она угрожала его семье, она обворовала его семью, она должна умереть. Но какая, черт подери, потрясающая женщина! Жаль, что невозможно поставить жизнь на паузу в любом месте, как кассету.

После еды Чарли вымыл посуду и пропылесосил ковер и диван в гостиной, чтобы нигде не осталось крошек. Он не простит себе, если в квартире заведутся тараканы.

Одевшись, Чарли позвонил в авиакомпанию и забронировал место в Лос-Анджелес. Было пять минут двенадцатого, когда он набрал номер Айрин. Она сняла трубку после первого гудка:

— Алло?

— Это Чарли. Боже, ты ждала моего звонка?

— Я всегда жду твоего звонка, Чарли.

— Он мог нас принять только в обед, а обедать стали в половине третьего. За обедом он не разговаривает, так что только в четверть пятого я смог передать ему твою просьбу.

— И что же?

Айрин была напряжена, как наркоман в ожидании дозы. Она знала, что сицилийцы не дураки, чтобы отдавать пятьсот сорок тысяч по чьей-то просьбе. Они дерутся за каждый грош и ничего не отдадут, если только это не подстава. Одной рукой сжимая трубку, а другой вцепившись в спинку стула, Айрин ждала, что ответит Чарли. Если он скажет, что Прицци отказали, она спасена. А если деньги у него, то они попытаются ее убить.

— Деньги у меня, — сказал Чарли. — В твоем чемодане. Он даже не вынимал их.

Айрин ощутила себя камерой, которая миля за милей удаляется по рельсам в открытый космос, не теряя из виду объект съемки, превращающийся в смутное воспоминание о ее чувствах к Чарли. Она взглянула в объектив последний раз и захлопнула крышку. Она помнила день, когда сказала, что любит его, не зная, как объяснить, потому что с ней это было впервые.

Она услышала собственный голос: «Я никого еще не любила. Всю жизнь я должна была прежде всего защищаться, а это невозможно, когда любишь. Я люблю тебя, Чарли». Она должна защищаться. Айрин порвала прошлое, точно запись телефонного разговора трехмесячной давности. Прицци послали человека, чтобы убить ее, и этот человек — Чарли.

— Ты не шутишь? Вот так сюрприз! — воскликнула она.

— Да, мне и самому не верится.

— Как я рада, что все решилось благополучно. Смотри не потеряй мои деньги. Мне нужно три дня, чтобы продать дом и уладить вопросы с арендой офиса, а затем я вернусь в Нью-Йорк, и мы отпразднуем.

Лондон, вот куда она поедет. Там английский язык и пластическая хирургия, а потом новые документы. Девять часов разницы во времени. Надо только дождаться завтрашнего утра, чтобы забрать деньги из банка. Завтра вечером она будет на другом конце света.

— У меня другая идея, — сказал Чарли. — Через два дня я засяду в прачечной, а пока могу погулять. Я выберусь к тебе в Лос-Анджелес, и мы на славу повеселимся.

Айрин стало горько, точно у нее над головой сдвинулся ледник и закрыл ее навеки в ловушке, как мамонта. Как ее угораздило влюбиться? Одиннадцать лет ушло у нее на то, чтобы построить свой бизнес, высокодоходный, свободный от налогов, под надежным легальным прикрытием. Она живет в доме, какой ее матери и не снился. Если ей иногда кто-то нравился, то все проходило легко и быстро. Она живет в Калифорнии, у нее машина, куча модных шмоток, персональный сейф в банке, чего ей не хватало? Наверное, в ней проявилась склонность к саморазрушению, раз она, забыв обо всем, с открытыми глазами шагнула в капкан любви. Кто такой Чарли? Животное, бандит, сицилийский гангстер, который простреливает людям колени и душит их удавками. От знакомства с такими ее предостерегал Маркси. Если Чарли приедет в Калифорнию, эта поездка станет для него последней. Если он приедет в Калифорнию раньше, чем она успеет улететь в Лондон, ей придется убить его.